Блеск любимых глаз
Шрифт:
Брови Криса поднялись.
— Почему вы так думаете?
— Как только вы привезете меня на квартиру Джона…
— Его квартира пуста, и его самого не будет по меньшей мере недели три. Поэтому я вас там не оставлю.
— О…
С тревогой подумав о том, что у нее в кошельке совсем немного долларов, Энни спросила:
— Так вы везете меня в отель?
Поток машин замер у светофора. Крис мягко ответил:
— Нет, вы остановитесь у меня. — Энни попыталась справиться с волнением. А он, посмотрев на нее, добавил: — Таким образом, вы будете под
Он что, думает, что она ребенок? Энни возмущенно отрезала:
— Я не нуждаюсь в опеке. Я взрослая женщина.
Взгляд Криса скользнул по ее груди, которая вырисовывалась под шелком блузки.
Энни вздрогнула: этот взгляд будто раздевал ее.
Глаза Криса сверкнули, и он тихо заметил:
— Я и не отрицаю, что вы взрослая женщина… — Увидев, как краска заливает ее щеки, он ухмыляясь пояснил: — Но для такого города, как Лондон, вы слишком неопытны. Поэтому я чувствую ответственность за вас. Я должен быть уверен, что с вами все в порядке и вы в безопасности.
Возмущение Энни слегка улеглось.
— Это благородно с вашей стороны, но я никак не могу понять, почему именно вы должны чувствовать за меня ответственность?
Красный свет светофора сменился зеленым, и они продолжили путь. Проехав полквартала, Крис наконец сказал:
— Вашему брату именно из-за меня пришлось уехать за границу. Иначе он сам позаботился бы о вас.
Энни с тревогой подумала, что в его голосе было больше удовлетворения, нежели сожаления. Если верить тому, что говорили о нем журналисты, он не остановится ни перед чем. Но ведь речь всегда шла о бизнесе… Наскоро вспоминая все, что она слышала о Хантере, Энни неожиданно поняла, что не знает ничего о его личной жизни. А ведь скорее всего у него есть жена, дети. Настроение у нее упало. И, не успев подумать о причине этого, она ляпнула:
— Вы женаты?
— Вы делаете мне предложение?
— Конечно нет! Я просто… — Поняв, что Крис дразнит ее, Энни замолчала, закусив губу.
— Нужны заверения? — спросил он.
Неужели ей не удается скрывать свои чувства, и он понимает, что она испытывает рядом с ним? Или он считает, что каждая женщина надеется поймать его на крючок? Энни ответила, осторожно выбирая слова:
— Что ж, заверение было бы не лишним. Ведь в конце концов я ничего о вас не знаю… — И, поймав брошенный искоса взгляд, как бы простодушно добавила: — Вы же не можете винить меня за надежду, что вы благополучно женаты.
Он отсалютовал ей жестом фехтовальщика, признающего успешный выпад.
— Боюсь, я вынужден разрушить ваши надежды. У меня нет ни жены, ни детей. — Помолчав, он озорно подмигнул: — А сейчас нет даже любовницы. Я один-одинешенек.
У Энни возникло ощущение, будто она получила подарок.
— Придется вам во всем мне довериться, — продолжал Крис. — Вас это беспокоит?
— А должно?
— Возможно, да. Как вы сами сказали, вы ничего обо мне не знаете. Я стараюсь вас убедить, что ничего не скрываю, что все честно, и я тот, за кого себя выдаю. Но это лишь слова. А я могу оказаться плохим человеком, решившим
Хотя он шутил, в его тоне было что-то настораживающее, отчего у Энни по коже побежали мурашки. Стараясь не выдать тревоги, она ответила:
— Возможно, и так. Но у меня нет ни денег, ни связей. Какая вам от меня польза?
— Вы взрослая женщина, — произнес он насмешливо.
Глаза Энни расширились.
— И где же я могу очутиться завтра утром?
— Вероятнее всего, в моей постели.
— Правда? — Она пыталась говорить шутливо, но от картины, которую услужливо нарисовало воображение, голос едва не отказал ей. — Так вот как вы собираетесь оберегать меня?
— Чтобы уберечь вас от меня, никого нет лучше, чем моя домоправительница.
Это прозвучало так по-английски, что Энни улыбнулась.
— У вас есть домоправительница?
— Да, миссис Кемпбелл… Воплощение порядочности и благопристойности. Дочь шотландского священника и вдова пастора. — Крис вдруг засмеялся. — Думаете, я шучу?
— У меня была такая мысль.
— Нет. Это все правда. Когда я только нанял ее, то боялся до смерти. По правде говоря, побаиваюсь до сих пор. — Энни фыркнула. — Она правит в моем доме железной рукой.
Упоминание о доме вернуло Энни к действительности.
— Где ваш дом? — спросила она.
— Недалеко от Лондона. Надеюсь, вам понравится.
Не сомневаюсь, подумала Энни. Квартира Джона находилась в довольно престижном районе Лондона, но дом Хантера должен наверняка оказаться чем-то необыкновенным.
За разговором Энни не заметила, как они миновали шумные улицы. Одолеваемая тревогой, она почти не смотрела в окно, а меж тем солнце село, и темно-синие сумерки с мириадами разноцветных огней окутали город, как бы надев на него вечерний наряд, украшенный драгоценностями.
В другое время Энни была бы в полном восторге от всего, что ее окружало. Но сейчас ночной Лондон мало интересовал ее. Почти все ее внимание было поглощено мужчиной, сидящим рядом с ней, и той ситуацией, в которой она оказалась.
Кристофер Хантер волновал ее, но не из-за того, что был чрезмерно богат и в высшей степени самонадеян. Ее приятно удивили чувство юмора этого черноволосого мужчины, несомненный ум, приятные манеры.
Он был к тому же добр. Делая вид, что дразнит ее, он по-настоящему волновался за нее. Иначе зачем бы ему было беспокоиться и встречать ее, а потом везти к себе домой? Однако, убеждая себя в этом, Энни не могла избавиться от смутного ощущения опасности. Что-то она явно недопонимала…
Тем временем машина вырвалась за пределы города и понеслась по шоссе. Через некоторое время они свернули направо и, проехав еще немного, остановились у красивых решетчатых ворот. Из домика у ворот торопливо вышел мужчина и, открывая ажурные створки, проговорил:
— Добрый вечер, мистер Хантер.
— Добрый вечер, Питер. А это мисс Тревор. Она будет гостить у нас.
Энни дружелюбно улыбнулась. Будто солнышко засияло, подумал Питер, а уж хороша… Не то что некоторые. Вслух же он сказал: