Блестящая будущность
Шрифт:
— Вы не требовали, — сказала миссъ Гавишамъ, просматривая документы, — платы отъ мальчика.
— Джо, — укоризненно произнесъ я, потому что онъ совсмъ не отвчалъ, — отчего ты не отвчаешь…
— Пипъ, — перебилъ меня Джо, — потому что такой вопросъ не требуетъ отвта, и потому что ты знаешь, что я отвчу: «нтъ», Пипъ.
Миссъ Гавишамъ взглянула на него такъ, какъ если бы наконецъ поняла, съ кмъ иметъ дло, и взяла со стола небольшой мшечекъ.
— Пипъ заработалъ плату, — сказала она, — и вотъ опа. Въ этомъ мшечк двадцать пять гиней. Отдай ихъ своему хозяину, Пипъ. А теперь прощайте;
— Долженъ ли я опять приходить къ вамъ, миссъ Гавишамъ? — спросилъ я.
— Нтъ. Теперь твой хозяинъ Гарджери. Гарджери! еще одно слово!
Позвавъ его назадъ въ то время, какъ я выходилъ изъ комнаты, я слышалъ, какъ миссъ Гавишамъ сказала Джо громко и внушительно:
— Мальчикъ хорошо велъ себя здсь, и это ему награда. Конечно, какъ честный человкъ, вы не будете ждать никакой другой награды, и не ожидайте, потому не получите.
Какъ Джо вышелъ изъ комнаты, я не помню; знаю только, что когда онъ вышелъ, то вмсто того, чтобы входить внизъ съ лстницы, онъ сталъ подниматься вверхъ и оставался глухъ ко всмъ увщаніямъ, пока я не подошелъ и не взялъ его за руку. Черезъ минуту мы были уже за воротами; Эстелла заперла ихъ и ушла.
Когда мы опять очутились на улиц и увидли солнечный свтъ, Джо прислонился къ стн и сказалъ мн: «Удивительно!» И долго такъ простоялъ, повторяя черезъ нкоторые промежутки; «Удивительно!» и я уже думалъ, что онъ никогда не придетъ въ себя. Наконецъ онъ сказалъ:
— Пипъ, увряю тебя, что это у-ди-ви-тель-но! — и, проговоривъ нсколько разъ эти слова, онъ двинулся въ путь.
Мн казалось, что голова Джо просвтлла, благодаря тому, чтб онъ видлъ и слышалъ, потому что по дорог къ Пэмбльчуку онъ придумалъ хитрый и остроумный планъ. Вотъ что произошло въ пріемной м-ра Пэмбльчука, когда мы туда вошли: тамъ, сидла сестра и совщалась съ этимъ ненавистнымъ хлбнымъ торговцемъ.
— Ну? — закричала сестра. — Что съ вами было? удивляюсь, что вы снизошли вернуться назадъ къ такимъ смиреннымъ людямъ, какъ мы, право!
— Миссъ Гавишамъ, — сказалъ Джо, пристально глядя на меня и какъ будто припоминая что-то, — очень настаивала на томъ, чтобы мы передали ея… поклонъ или почтеніе, какъ она выразилась, Пипъ?
— Поклонъ, — сказалъ я.
— Ну, такъ и я думалъ, — отвчалъ Джо-… ея поклонъ м-съ Джо Гарджери.
— Очень мн нуженъ ея поклонъ, — замтила сестра, но видно было, что она очень польщена.
— И желала бы, — продолжалъ Джо, все съ тмъ же пристальнымъ взглядомъ на меня, — чтобы ея здоровье позволяло ей… такъ она сказала, Пипъ?
— Дозволяло ей имть удовольствіе, — прибавилъ я.
— Пользоваться обществомъ дамъ, — сказалъ Джо и глубоко перевелъ духъ.
— Ну! — закричала сестра, смягчаясь и глядя на м-ра Пэмбльчука, — она могла бы догадаться и давно послать мн это сказать, но лучше поздно, чмъ никогда. А что она дала этому юному оболтусу?
— Она… ничего ему не дала.
М-съ Джо готова была опять вспыхнуть, но Джо предупредилъ ее.
— То, что она дала, она дала его друзьямъ, а друзьями его, по ея собственнымъ словамъ, она считаетъ его сестру м-съ Джо Гарджери… Я не увренъ впрочемъ, — прибавилъ Джо съ глубокомысленнымъ видомъ, — какъ она сказала: м-съ Джо, или м-съ Джоржъ.
Сестра
— А сколько она дала? — спросила сестра, смясь; да, она смялась.
— Что скажетъ компанія о десяти фунтахъ? — спросилъ Джо.
— Она скажетъ, — коротко отвтила сестра, — что это недурно. Не слишкомъ много, но и не мало.
— Она дала больше десяти фунтовъ, — сказалъ Джо.
— Неужели же ты хочешь сказать… — начала сестра.
— Что скажетъ компанія, — продолжалъ Джо, — о двадцати фунтахъ?
— Щедро заплачено, — отвчала сестра.
— Она дала больше, чмъ двадцать фунтовъ.
Презрнный лицемръ Пэмбльчукъ все время качалъ головой и съ покровительственнымъ смхомъ повторялъ:
— Она дала больше, ма'амъ. Продолжай, Джозефъ.
— Пу, такъ, чтобы не томить васъ дольше, — сказалъ Джо, съ восторгомъ передавая мшечекъ сестр:- она дала двадцать пять фунтовъ.
— Ну, вотъ что я вамъ скажу, Джозефъ съ женой, — объявилъ Пэмбльчукъ, взявъ меня за руку повыше локтя:- я одинъ изъ тхъ людей, которые всегда доканчиваютъ то, чтб начали. Этого мальчика надо законтрактовать въ ученики. Таково мое мнніе.
Сказано — сдлано. Судьи сидли въ городской ратуш, и мы немедленно отправились туда, чтобы въ присутствіи магистратуры законтрактовать меня въ ученики Джо. Я говорю, мы пошли, но меня все время подталкивалъ Пэмбльчукъ, точно изловилъ меня въ томъ, что я залзъ въ чужой карманъ или поджегъ стогъ сна; и дйствительно въ суд всмъ показалось, что я пойманъ съ поличнымъ, потому что въ то время, какъ Пэмбльчукъ проталкивалъ меня сквозь толпу, я слышалъ какъ нкоторые спрашивали: «Что онъ сдлалъ?» а другіе: «Какой еще молодой, но уже испорченный! сейчасъ видно, не правда ли?» А одна особа кроткаго и доброжелательнаго вида подала мн даже книжечку, украшенную картинкой, представлявшую юношу, всего опутаннаго цпями, и озаглавленную: Для чтенія въ тюремной кель.
Когда мы вышли изъ суда, то вернулись опять къ Пэмбльчуку. Сестра, воодушевленная двадцатью пятью гинеями, объявила, что мы должны непремнно пообдать въ трактир «Синяго Вепря», и что Пэмбльчукъ долженъ отправиться въ одноколк и привезти г-на и г-жу Гоббльсъ и м-ра Уопсля.
Такъ и сдлали, и я провелъ самый печальный день въ своей жизни. Всмъ, конечно, казалось, что я долженъ необыкновенно радоваться, и, что всего хуже, вс они отъ времени до времени спрашивали у меня, почему я не веселюсь. Что же могъ я имъ отвчать на это? Я уврялъ ихъ, что веселюсь — когда мн вовсе не было весело.
Въ конц концовъ, когда я вернулся въ свою спаленку, то чувствовалъ себя истинно несчастнымъ и былъ вполн убжденъ, что никогда не полюблю ремесло кузнеца. Когда-то я любилъ его, но теперь у меня были совсмъ другія желанія.
ГЛАВА ХIII
Нтъ боле горькаго чувства въ мір — какъ стыдиться своего родного дола. Это чувство можетъ быть сочтено за черную неблагодарность, и наказаніе за него неминуемо и вполн заслуженно; но чувство это тмъ не мене страшно горькое. — могу въ этомъ уврить читателя.