Блэйд: Троица
Шрифт:
Уистлер шатался и корчился от боли, зажимая рану ладонью. Кровь заливала его одежду; он понимал, что тяжело ранен, чувствовал, что вот-вот потеряет сознание, но был полон решимости закончить начатое. Эти сукины дети должны пустить ему пулю в лоб — только тогда он остановится. Надо уничтожить все данные. Пусть они убьют его, но они не должны добраться до Блэйда.
Уистлер с трудом, почти вслепую, дошел до очередного сервера и активировал коды самоуничтожения. На экранах вспыхнул сигнал, сообщающий о потере данных, потом один за другим последовали взрывы.
В комнату
Когда Блэйд услышал звук второго выстрела и вскрик, его лицо исказилось от ненависти. Он как бешеный расшвыривал полицейских, работая кулаками, локтями, ногами; вокруг трещали кости и лилась кровь, но ничто не могло остановить Блэйда в стремлении добраться до Уистлера. Он не мог допустить, чтобы Уистлер умер.
Однако и полицейские не собирались отступать. Возле двери оружейной на Блэйда налетели два копа. Их натиск был так стремителен, что охотник потерял равновесие, его нога запуталась в металлическом кабеле, и он упал, увлекая за собой обоих полицейских.
В этот момент за дверью взорвались компьютеры. Взрывной волной Блэйда и его противников выбросило в окно.
Как только пыль от взрыва улеглась, агент Камберлэнд вскочил и, размахивая руками, яростно заорал в громкоговоритель:
— Хватайте его!
Четыре луча прожектора, как четыре клинка, вонзились в то место, куда упал Блэйд. Он пытался освободиться от опутавшего его ноги кабеля, но стальные петли только туже стягивались. Из «крузеров» выскочила целая толпа полицейских и навалилась на «гуляющего днем», пытаясь его утихомирить. От их ударов у Блэйда потемнело в глазах. Рядом стоял фельдшер, держа наготове шприц с транквилизатором. В отдалении у своей машины Камберлэнд приплясывал от радости.
Уистлер, лежащий в дымящихся руинах ангара, был еще жив. Старик знал, что ему осталось недолго.
Это плата за жизнь приемного сына.
Уистлер погибнет, но останется Блэйд.
Старый охотник всегда знал, что когда-нибудь ему придется заплатить эту цену, и теперь, когда пришел смертный час, Уистлер хотел только одного — чтобы его гибель была не напрасной.
Он подполз к стене, опираясь липкой от крови рукой на рукоятку какого-то механизма, приподнялся и сел. Кровь текла из ран в груди и в ноге, образуя темную лужу на усыпанном обломками полу. В глазах темнело. Он знал, что остался еще один сервер, но осознавал, что скорее всего не сможет доползти до него.
Снаружи творилось что-то невообразимое: вопли, стрельба, свирепая ругань. Внезапно Уистлер узнал голос Блэйда. Губы старика растянулись в улыбке. Значит, Блэйд был на улице…
Теперь осталось только одно дельце.
Уистлер сплюнул на пол кровь, вытер губы и закрыл глаза.
Через минуту в дыму, словно привидения, возникли силуэты агентов ФБР. Их было человек двенадцать. Они осторожно окружали Уистлера. Ничего подобного они раньше не видели. Старикашка был изрешечен пулями и должен был трижды умереть, но он все еще трепыхался. Можно подумать, у этого бандита есть основания так цепляться за жизнь.
Один из агентов, приподняв респиратор, сказал Уистлеру:
— Шевельни только пальцем — и умрешь.
Уголки губ старика подергивались,
— А этого не хотите?
Другой рукой Уистлер включил дистанционный взрыватель. Все, как зачарованные, смотрели на таймер, который отсчитывал: 00:04, 00:03, 00:02…
И в мастерской один за другим загремели взрывы. Взорвались не меньше двух дюжин мин и две бочки с керосином. Ангар вместе с Уистлером взлетел в небеса.
Когда столб пламени, подняв тучу осколков стекла и каменного крошева, взметнулся вверх, полицейские шарахнулись во все стороны в поисках укрытия. Столб черного дыма и ослепительное пламя поднялись до самых облаков.
Рядом с пожарищем катался по земле Блэйд, пытаясь освободиться от пут. Он звал наставника, все еще надеясь, что тот жив. Наконец стальная паутина распалась на куски в руках Блэйда. Но было уже поздно. Оставалось лишь наблюдать, как сначала в оружейной, а потом и по всему зданию одна за другой рвутся мины. Взлетела на воздух лаборатория, потом мастерская, в сарае вспыхнули канистры с окисью азота. Ангар превратился в кромешный ад, где не могло уцелеть ничто живое.
Постепенно огонь начал гаснуть. Все вокруг было усыпано обломками, ангар превратился в развалины. Блэйд не мог оторвать взгляда от того, что недавно было его домом. Казалось, что он попал в ад. Все расплывалось в глазах. Он смутно различал силуэты осторожно окружавших его полицейских.
Щека Блэйда дернулась. Он упал на колени и, положив меч на землю перед собой, склонил голову, отдавая последние почести своему наставнику.
Уистлер был мертв. И этого уже не изменить.
На Блэйда накинулись полицейские. Он ощутил укол. Охотник поднял скорбное лицо к небу.
Из-под полуопущенных век он видел, как опускается полицейский вертолет, слепя его прожекторами. Все происходящее медленно покидало его сознание…
ГЛАВА 6
В темноте что-то шевелилось.
Блэйд сдвинул брови. Ему было холодно, непреодолимо тянуло в сон, но он понимал, что сейчас жизненно важно не заснуть.
Казалось, проходили годы, каждая секунда тянулась целую вечность, и этому не было конца И вот в этой густоте раздался легкий шорох, такой тихий, что его заглушал стук сердца. Блэйд открыл глаза. В ушах звенело. Напрягаясь, он с трудом встал на ноги и осторожно пошел в ту сторону, откуда донесся звук. Нервы были натянуты, как струна. Времени было не так много. Жизненно важно вернуться домой до того, как это что-то, производящее непонятные шорохи, до него доберется.
Блэйд пошел быстрей, его шаги зазвенели в ночной тишине.
Снова какой-то тихий звук за спиной — как будто шуршала старая кинопленка. Охотник стремительно обернулся, но за ним была только тьма.
Взгляд метнулся налево, потом направо. Пустота и гнетущая тишина растекались вокруг, как вязкий клей. Блэйд сдерживал дыхание и прислушивался, но только удары сердца стучали в висках. Оглушающая, звенящая тишина вокруг.
Он продолжал идти, не переставая оглядываться. Потом перешел на легкий бег. Все чувства были напряжены, он пытался сконцентрироваться. Тревога из-за того шороха не уходила, а, наоборот, все возрастала.