Блейдвингс. Игры ярости
Шрифт:
– Как твои парни?
Этот вопрос Зои задавала мне каждый день, терзая мой и без того взвинченный мозг.
– Зои, я только что с работы. Могу поговорить с тобой о круассанах и пончиках. На большее не рассчитывай.
– Хорошо, но вечером жду подробностей. Ты же помнишь про вечеринку?
Черт!
Только вечеринки мне не хватало. Словно почувствовав ход моих мыслей, подруга мгновенно пошла в атаку:
– Даже не думай соскочить! Ты обещала!
– Неужели? Не помню такого.
– Миааааа…
– Ладно-ладно. Пришли адрес.
По опыту знала, от Зои так просто не отделаешься. Посмеешь отказаться, как прыткая подруга
Тут же на мессенджер пришло сообщение. Вечеринка проходила в баре недалеко от университета. Решено, пойду пешком, заодно подышу свежим воздухом и проветрю мозги.
Вовремя вспомнила про новое платье, купленное еще в Литвудсе. Черное, облегающее с довольно глубоким декольте. Похоже, пришло время его выгулять.
Следом позвонил отец. Мы всегда созванивались субботними вечерами. У него как раз заканчивалась смена в автомастерской, после чего он любил пропустить бутылочку пива, прежде чем отправиться домой. Мысленно представила, как он выходит на улицу, садится в старое потрепанное кресло рядом с гаражными воротами. С громким хлопком избавляется от крышки и делает первый глоток после рабочей недели. Впереди у него десять минут свободы, когда можно ни о чем не думать, откинуть тревоги и просто быть. Эти мгновения принадлежали только ему. Он слишком хорошо знал, что последует после возвращения домой. Возможно, он обнаружит маму пьяной, возможно трезвой и апатичной, а может и вовсе не обнаружить. Поэтому тот факт, что отец выбрал для созвона именно это время, отзывался в сердце нежностью и благодарностью.
Он был рад услышать про мою новую работу. И хотя пытался скрыть, все же в его голосе отчетливо слышалось облегчение. Моя стипендия покрывало учебу и проживание. А вот питание, одежда и прочие мелочи лежали пока на его плечах.
– Милая, как ты? Как учеба?
– Пап, все хорошо. Как вы?
– Как всегда. С переменным успехом, – с грустным смешком признался отец. – Но за нас не переживай. Расскажи о работе.
И вновь это противное чувство вины. Я здесь, на новом месте с новыми людьми и заботами, а он все там же. И все прежние проблемы вынужден теперь разгребать в одиночку. Внутри словно разрасталась болотная тина, мерзкая, вязкая и неизбежно утягивала меня на дно. Тряхнув головой и стараясь побороть гадкое ощущение, переместилась к окну.
– В кофейне здорово, пап. Платят пока немного, но бывают хорошие дни с чаевыми. Если удастся скопить, отправлю тебе.
От вранья мне всегда было не по себе. Но не могла же я признаться, что торчу одному блейдвингеру двенадцать тысяч баксов. Это бы убило отца.
– Брось. Я справлюсь. Вот подумываю завтра зашкурить фасад. А там глядишь и до краски дело дойдет.
Наш дом нуждался в покраске еще лет десять назад, надо ли говорить в каком он плачевном состоянии сейчас.
– Здорово! Уже выбрал цвет?
– Мама настаивает на фиолетовом, – хохотнул он. – Я подумываю о бежевом.
Наверное, оптимизм мне достался от папы. Какое бы дерьмо не происходило в его жизни, в ней всегда оставалось место для иронии.
После разговора несколько минут смотрела в окно. Между зданиями мелькали редкие студенты. Большинство учащихся уже умчали в город или тайком пили в своих комнатах. Мне же больше всего на свете хотелось завалиться с книжкой на кровать, а не вот это вот все.
Не взирая на внутренние
Подруга представила нас друг другу и утянула к барной стойке. Конечно, же Джон угощал, а как иначе? Напротив нас тут же появились две маргариты. Потягивая напиток, я некоторое время напряженно разглядывала лица, молясь, не наткнуться на те самые. К счастью, мои опасения не подтвердились. Ни единого здоровяка в радиусе десяти метров не обнаружилось. Видимо и правда, спортивный режим. Фуххх… можно наконец-то расслабиться.
Народ общался, пританцовывая в такт музыки. Несколько парочек уже вовсю открывали новые горизонты знакомства, заняв губы более увлекательным занятием, чем пустые разговоры. Время шло, и вечеринка набирала обороты. В моих руках был уже третий коктейль и легкий шум в голове подсказывал, пора притормозить.
– Я выйду на улицу, – прокричала в ухо Зои. Разумеется, подруга тут же увязалась за мной. Не терпелось обсудить нового парня и спросить мое мнение.
На улице пахло океаном и ночной прохладой. Вдоль дороги тянулись фонари, отбрасывая светлые пятна на темный асфальт. Вокруг их склоненных голов беспорядочно кружили мотыльки, напоминания сомнения в моей голове. Что же мне делать?
– Нууууу…
Нетерпеливый вздох рядом и застывший вопрос в искрящихся карих глаза.
– Похоже, Джон отличный парень. – начала я издалека.
– Он идеальный! Миа, я впервые так залипла!
– Аллилуйя! Я уж думала твой отравленный блейдвингерами мозг никогда не вернётся в адекватный режим.
Я затаилась, ожидая реакции. Зои пожала плечами и призналась:
– В каком-то смысле я им даже благодарна. Если бы не моя одержимость, я бы ни за что не поехала в Олдридж и не встретила Джона.
Язык ее тела лучше любых слов подтверждал искренность. При упоминании парня на лице подруги расцветала улыбка, а в глазах вспыхивали теплые искры влюбленности.
– Я очень рада за тебя.
– Ну, а как ты?
Похоже, настал час икс. Учитывая перемены в приоритетах Зои, можно больше не таиться, и обо всем рассказать. Кроме того, мне ужас как надоело держать все в себе. Казалось, еще немного и я свихнусь от бесконечных мыслей.
Набрав в легкие побольше воздуха, я выпалила:
– Парни, о которых я говорила – Артур Скиннер и Элиот Кинг.
Зои ошеломленно замерла, но уже в следующее мгновение на ее лице фейерверком взорвались потрясение, недоверие и восторг. Такую гамму эмоций я не видела у подруги с тех пор, как родители подарили ей машину.