Блицкриг Берии. СССР наносит ответный удар
Шрифт:
Дымя форсированными моторами, с почти неразличимыми на глаз двумя сверкающими кругами вращающихся лопастей на основании длинных мотогондол, торчащих из круглого блинообразного крыла-корпуса с выступающей кабиной, три истребителя без опознавательных знаков виражили, пытаясь повторить атаку. Еще один, дымя и распадаясь, падал вниз и, спустя несколько секунд, взорвался, оставив вместо себя быстро тающее облако.
Снова заработали пушки, стрелки верхней и задней точек пытались отбить угрозу, еще не понимая, что поврежденные двигатели уже не дают никакого шанса на спасение
Внезапно задняя установка перенесла огонь налево, и из ближайшей облачности, в которой что-то сверкнуло, вывалился еще один сбитый и горящий «блинчик». Капитан успел заметить, что пилот истребителя вывалился из открытого фонаря, когда очереди справа опять вошли в корпус бомбардировщика. Взвыл в наушниках сигнал опасности и смолк, видимо, из-за поврежденной электроники. Капитан, включив автопилот, передал всем приказ на катапультирование.
К сожалению, экипаж этого самолета был первым, который покидал самолет такой модели. Никто не подозревал, что катапультирование из этого бомбардировщика похоже на лотерею. Кресла экипажа по специальным рельсам одно за другим подтягивались к люку и выбрасывались стреляющим механизмом вниз. А в воздухе вылетающие кресла летели параллельно корпусу и… натыкались прямо на гигантский обтекатель радиолокационного прицела.
Подоспевший к месту боя «Сюффрен» подобрал несколько плавающих тел и всего лишь двоих живых членов экипажа самолета. Среди разлитого по морю пятна мазута нашли еще и кусок дерева с обрывком надписи на английском языке. Увы, прыгнувшего с парашютом пилота истребителя никто не искал, так как никто из моряков его не заметил, и только позднее из докладов уцелевших членов экипажа «тушки» командование узнало обо всем. Конечно, было уже поздно возвращаться и проводить поиски. Но адмирал отправил один из вертолетов Ка-15 обследовать район столкновения. Маленький двухвинтовой аппарат летал так долго, сколько позволял запас топлива, но ничего не обнаружил.
СССР. Баренцево море
Новейшая подводная лодка, фактически подводный крейсер, на что указывал даже буквенный индекс в номере – К-3, вышла на испытания в море. Зарываясь в волне своим не приспособленным для надводного плавания китообразным носом, лодка тем не менее быстро удалялась от берегов. Вода бурлила перед ее обтекаемым, словно у торпеды, носом.
«Быстро идем, не меньше тридцати километров в час», – подумал председатель Совета Министров, стараясь не обращать внимания на бунтующий с непривычки организм.
В это время на мостик поднялся главный конструктор лодки Владимир Николаевич Перегудов. Вид у него был измотанный, даже, пожалуй, совершенно больной. Но восхищенный новым кораблем заместитель главнокомандующего ВМФ адмирал Горшков, не замечая состояния конструктора, подхватил его под руку и потянул к фальшборту, восхищенно приговаривая:
– Ты погляди, какое ты чудо сотворил, погляди!
Перегудов молчал, словно потрясенный увиденным, но многие заметили, что он держится из последних
– Владимир Николаевич, у меня к вам есть небольшой разговор. Давайте спустимся в кают-компанию.
Как только Берия и Перегудов ушли с мостика, Горшков приказал командиру лодки капитану второго ранга Леониду Осипенко готовить лодку к погружению. Зазвучали команды, гости и члены экипажа уходили с мостика, а сопровождающие лодку корабли отворачивали в сторону. Планировалось одновременно с первым опытным выходом проверить возможности надводных кораблей по обнаружению подводных лодок такого типа.
Прозвучали команды, четко и слаженно сработали матросы и офицеры, и вот уже похожая на громадного кита внешним видом, так отличным от привычных дизельных, больше приспособленных для надводного плавания, лодка погрузилась в глубины моря.
На нескольких застопоривших ход сторожевиках и больших охотниках старательно вслушивались в шумы надевшие наушники гидроакустики. Причем на одном из сторожевиков все звуки еще и записывали на громоздкий аппарат с вращающимися катушками с магнитной проволокой – магнитофон.
Наконец лодка достигла заданной глубины и направилась в заданный квадрат полигона, постепенно набирая скорость. Пятнадцать, двадцать, двадцать пять узлов… Командир восхищенно посмотрел на лаг и тут же перевел взгляд на Горшкова.
– Запас мощности есть? – спросил у командира Сергей Георгиевич и, получив утвердительный ответ, приказал: – Давайте самый полный ход!
Через некоторое время подводная лодка набрала невиданную ранее скорость в тридцать узлов. Следящие за ней сторожевики отстали один за другим, лишь шедший параллельным курсом крейсер и пара эсминцев, разогнавшиеся до такой же скорости, продолжали идти с ней наравне. Но они не могли отследить местоположение лодки – шум собственных механизмов и винтов глушил их гидроакустиков.
– Да, теперь я вижу вашу правоту, Владимир Николаевич, – обратился к появившемуся в помещении командного пункта конструктору Горшков: – Вы не зря настаивали на китообразном носе для вашей красавицы. Ей действительно нечего делать на поверхности, глубины моря – вот ее стихия.
– Хорошо сказали, Сергей Григорьевич! – поддержал замглавкома председатель Совета Министров. Сняв пенсне и протирая стекла мягкой фланелью, он осмотрелся вокруг и внезапно сказал: – А ведь для такого корабля наличие только бортового номера нарушит все морские традиции. Как вы считаете, товарищи? Это же практически подводный крейсер.
– Конечно, товарищ маршал!
– Надо кораблю название дать, – поддержали его присутствующие.
– Я как раз недавно книгу одну прочел, – слегка улыбнувшись, продолжил Берия, – нашего знаменитого писателя Адамова. «Тайна двух океанов» называется. Там против вражеского флота с успехом действовала советская подводная лодка «Пионер» с автономностью, позволяющей ей перейти из Ленинграда во Владивосток под водой.
– Хорошее название, товарищ маршал, для первого советского подводного крейсера, – ответил Горшков. Перегудов и Осипенко утвердительно кивнули.