Блики на спицах
Шрифт:
– Мишенька, солнышко, отвернись, пожалуйста. Представь что ты штурман.
– Эльза с самой милой улыбкой обратилась к мужу, а когда он отвернулся, она переключилось на Машу:
– Какого чёрта? Почему я о вашем поцелуе ничего не знаю? И когда вообще вы успели?
– На базе. Я когда Лику опрокинула, в конце спуска его сшибла. И вот результат.
Эльза хихикнула, представив, как Вит накинулся на Машку, имитируя искусственное дыхание, но, сколько она не пытала, подруга так и не выдала реальных подробностей. Девушка минут на десять обиделась и уставилась в окно, но когда они подъехали
***
Вит вышел от Маши в несколько подавленном состоянии - он, честно говоря, не ожидал, что девушка в ответ на его действия никак не отреагирует, слишком уж импульсивной она казалась. В голове парня было всего два варианта последствий его слов: либо она залепит ему звонкую пощёчину, либо позволит поцеловать ещё раз. И ни разу в голову не закралась мысль, что Маша может просто проигнорировать его слова и действия. Ехать ему никуда не хотелось, поэтому Вит решил, что размышлять на тему девушки-загадки можно и сидя в машине в непосредственной близости от неё. Планы поломал звонок Лики, у которой, похоже, входит в привычку раздражать его своими звонками. Виту пришлось сказать, что он едет к другу, живущему в коттеджном посёлке в пригороде Екатеринбурга и отключиться. Врать он не любил, поэтому завёл мотор и, действительно, поехал к другу, и уже не увидел, как через пять минут после его отъезда, у подъезда остановилась "Toyota", в которую села прихорошившаяся Маша, и машина поехала вслед за его Ингегрой.
***
Александр Никитин жил с родителями в двухэтажном коттедже, и именно к нему сейчас мчалась со скоростью 200 км/ч чёрная "Honda". Услышав рёв мотора, Саша выглянул в окно и, увидев паркующуюся машину друга, вышел на крыльцо.
– Ого. Вит, привет, брат. Каким ветром?
– Ну как видишь, попутным. Ты один?
– Один. Я пока в свободном плаванье, но это временное явление. Мы же сгоняем в клуб, по случаю твоего приезда?
– Ладно. Но ненадолго, мне через три часа обратно двигать, в ночную смену заступать. Ну и пить я естественно не буду.
– А я буду. Так что пойдём пообщаемся немного и двинемся в клуб. А то я после клуба буду либо никакой, либо буду не один.
Парни поднялись к Саше в комнату, где Вит привычно плюхнулся в компьютерное кресло, а хозяин сел на диван, стоящий напротив.
– Ну, рассказывай друг, что привело тебя сюда без предупреждения?
– Не знал куда поехать и решил, что ты оптимальный вариант.
– А почему один?
– Я всегда один, и ты это знаешь, - немного недовольно отозвался Вит, глянув на друга.
– О да. Я до сих пор помню твой пьяный бред. Цитирую "нет хуже одиночества, чем одиночество в толпе. Я всегда чувствую себя одиноким, и с Ликой, и с предками и с большинством друзей".
– Раз помнишь, то зачем спрашиваешь?
– Потому что вижу, что дело в девушке. И приехал ты ко мне по этой же причине.
– Оригинальный вывод. То есть ты хочешь сказать, что меня обидела девушка, и я поспешил за утешением к другу?
– парень удивлённо вздёрнул бровь и с подозрением смотрел на Сашу.
– Ага. Ёрничаешь. Значит не всё ещё потеряно.
Чуть подумав, парень все же рассказал другу всё: и о раздражающе-привычных отношениях с Ликой, и о своей тяге к Маше.
– Вит, а в чём, собственно, проблема?
– непонимающе потряс головой Саша - по его мнению другу давно пора перейти к решительным действиям.
– Разбежался с одной, охмурил другую. Всё просто.
– Ты не понимаешь. Я не знаю, какие чувства вызываю у Маши.
– А какая разница? В двадцать два года загоняться относительно любви до гроба рановато на мой взгляд. Ты её, главное, не упусти, а с чувствами потом разберётесь.
– Я боюсь остаться один, - ошалев от своих слов, отозвался Вит, но сказанного уже было не вернуть. Тем более, это было правдой. Ему совсем не хотелось искать новую подружку, если Маша пошлёт его лесом. А она, скорее всего, именно так и сделает, хотя бы из вредности.
– Ого. Какие речи пошли. Ну а как насчёт народной мудрости "лучше быть одному, чем с кем попало"?
– Ну Лика это не кто попало, а моя девушка с многолетним стажем. А если я заявлю матери, что расстался с Ликой и не приведу ей в тот же день замену, то она решит что я, либо гей, либо импотент в раннем возрасте.
– Да, чувак, ситуация у тебя, - не удержавшись, захохотал Саша, и, отсмеявшись, добавил: - Ладно, поехали в клуб. Потанцуем. Глядишь, полегчает.
***
Название клуба, около которого затормозила "Toyota", было нечитабельно, но Эльза шепнула Маше, что в переводе с турецкого оно означает "закат". Интерьер клуба соответствовал названию: от огромного диско-шара по потолку тянулись большие отрезы органзы персикового цвета, который плавно перетекали в своеобразные альковы по краям танцпола; за такими импровизированными шторами находились столики и барная стойка, окрашенная в цвета моря на закате; пол был покрыт тёмно-синей краской, на которой периодически вспыхивали блики.
Заняв один из столиков, друзья отправились на танцпол. Сначала они танцевали все вместе, но потом толпа отнесла Мишу и Эльзу куда то в центр, а Маша и Игорь предпочли остаться ближе к краю. Но, спустя некоторое время, Маша, оглядевшись вокруг, не обнаружила Игоря, немного забеспокоилась и стала пробираться к столику. Неожиданно, чьи-то руки схватили её за талию, девушка попыталась ударить невидимого обидчика в солнечное сплетение, но промахнулась.
– Ну ну, тихо моя девочка.
– Тоник? Ты как здесь оказался? Пусти меня, - забрыкалась Маша, пытаясь скинуть горячие ладони со своей талии.
– Я живу тут неподалёку, частенько забредаю сюда. А какое оправдание у тебя?
– Убери руки. Я приехала с друзьями. Тебе легче?
– Пойдём, поговорим. Где ваш столик?
– парень немного переместился, но руку с талии не убрал.
– Пошли. И держи свои руки в карманах, - прошипела Маша, скидывая ладонь Антона.
Когда они сели за столик, девушка почувствовала исходящий запах спиртного и поморщилась - пьяный Тоник это плохо.
– Антон, ты поговорить со мной хотел. Давай говори быстрее, и я пойду отрываться дальше.