Блин и главная улика
Шрифт:
– Короче говоря, все упирается в клише, – подвел итог Блинков-младший.
– Ну да! Найдем клише – запрем Палыча.
Тогда и брательника привлечем за соучастие. Будем его прессовать, пока он добровольно и с песнями не даст Петьке команду прекратить войну. – Измятый майор подышал на только что вставленное стекло, стер с него невидимую соринку и начал собирать инструменты. – Пойдем теперь Наталье Константиновне помогать. Обаятельная женщина. Как считаешь, удобно напроситься к ней в гости? Хочу побыть здесь до понедельника.
– Удобно. Если будете стекла
Вдвоем они всего за час поменяли еще восемь разбитых стекол. Блинков-младший отрывал штапики и вынимал осколки, а Измятый майор знай себе орудовал алмазом. Потом вставили стекла, в два молотка прибили штапики на место и позвали Наталью Константиновну принимать работу.
Эннина мама была потрясена.
– У вас золотые руки, Александр Сергеевич! – сказала она, недоверчиво трогая стекла, как будто они могли лопнуть от прикосновения. – Счастливый человек ваша жена. А мне приходится звать стекольщика, который возится целый день и не хочет есть детскую овсянку. В прошлый раз я специально для него жарила котлеты.
– Вы бы еще станцевали для него, – заметил Измятый майор. – Здесь работы на два раза чихнуть. Ваш стекольщик возился, чтобы набить цену.
Наталья Константиновна удивилась:
– Да нет, он берет недорого: по два доллара за стекло.
– Прекратите, – застонал Измятый майор, – а то мне хочется устроить революцию, отобрать деньги у богатых стекольщиков и раздать бедным милиционерам.
– Я обычный детский врач, – опустив глаза, сказала Наталья Константиновна, – и зарплата у меня обычная, примерно как у милиционеров. Только мой муж работает за границей. Он так давно работает и не берет нас к себе, что, по-моему, я уже и не замужем. Но денег на этот дом он прислал. А я придумала детский сад и теперь за лето зарабатываю больше, чем за весь остальной год.
– Я и не сказал, что собираюсь устраивать революцию против детских врачей, – ответил Измятый майор. Он тоже глядел в пол. – Я сказал только про стекольщика, потому что он вас обманывает. Кстати, я так и не нашел себе спутницу жизни, хотя очень люблю детей.
– Одинокую женщину легко обмануть, – сообщила Наталья Константиновна.
Блинков-младший глазам своим не верил. Измятый майор ухаживал за Энниной мамой, и ей это нравилось! Да ей лет через пять пора о внуках думать, и майор весь седой!
Тут в сумочке у Натальи Константиновны запищал телефон. Она раскрыла трубку, послушала и молча передала Измятому майору.
Блинков-младший насторожился. Посторонние не знали о том, что майор в поселке. Звонить мог только охранник Никифоров.
– Проглядели! – охнул в трубку Измятый майор. – Не отпускай его, я сейчас подойду. – Он вернул телефон Наталье Константиновне и промямлил убитым голосом: – Ну, спасибо вам за гостеприимство…
Было ясно, что майор прощается надолго.
– Как же так? – расстроилась Наталья Константиновна. – Я думала, вы останетесь хотя
бы на субботу!
– Я тоже так думал, – вздохнул Измятый майор, повернулся и быстро ушел.
Блинков-младший
На улице их догнал открытый пляжный джип Натальи Константиновны. Без лишних объяснений Измятый майор сел рядом с ней и скомандовал:
– К охране.
Едва Блинков-младший успел нырнуть на заднее сиденье, как Наталья Константиновна рванула с места и с опасной скоростью погнала машину.
– Потом подброшу вас до автобуса. Раз вы закончили все свои дела, – обиженным голосом сказала она Измятому майору.
– Я на самом деле очень хотел остаться, – ответил тот. – Подождете меня пять минут? Сейчас все выяснится.
– Да уж подожду, – кивнула Наталья Константиновна. – Не деньги же вам совать за стекла.
– Если вы хотели подвезти меня только за стекла, то не утруждайтесь, – парировал Измятый майор.
– Господи, да разумеется, нет! Когда вы пришли арестовывать Пал Палыча, я подумала: вот самоотверженный, мужественный человек, только, простите, неухоженный. На вас, Александр Сергеевич, была такая измятая форма…
– Да я ее надеваю раз в год. Мы, оперуполномоченные по ужасно важным делам, обычно ходим в штатском, – начал то ли оправдываться, то ли хвастаться майор. – Кстати, Палыча мы не арестовали, а задержали. Знаете, в чем разница между арестом и задержанием?…
Ухаживания продолжались. Блинков-младший чувствовал себя ужасно неловко. Если бы Наталья Константиновна ехала помедленнее, он выскочил бы из машины и пошел пешком.
Они домчались до сторожки охранников, и майор, не раскрывая дверцу, через борт выпрыгнул из джипа.
На крыльце стоял охранник О. О. Капусте
– Майор Столетов, Псковское УВД, – представился Измятый майор, помахав раскрытым удостоверением. – Это вы его задержали?
– Я, – с гордым видом подтвердил О. О. Капусто. – Личность выяснили. Это старший брат Петьки, который стекла бьет. Некий Портянкин Роберт Иванович, семьдесят восьмого года рождения. Ничего себе имечко, да?
Собственная фамилия ничуть не смущала О. О. Капусто.
– Да, Роберт Портянкин – звучит гордо, – согласился Измятый майор, косясь на пластиковую карточку охранника с надписью «О. О. Капусто». От его торопливости не осталось и следа. Он как будто нарочно тянул время. – Наверное, папа Портянкин читал маме Портянкинои стихи Роберта Рождественского: «Не привез я таежных цветов, извини». Забыл, как дальше. В общем, он там нарвал цветов, а они завяли.
– Конечно, если из тайги везти, положим, к нам в Псков, – заметил О. О. Капусто.
– Там суть в том, что человеку без дома плохо, как цветку без корней, – пояснил Измятый майор. – Ладно, расскажи поподробнее, чем отличился Роберт Портянкин.
– Подплыл на лодке к вилле Букашина и что-то, кажется, искал… – начал О. О. Капусто.
– Стоп, стоп! Я же сказал: подробно. В котором часу подплыл, где искал, где вы находились в это время и что предприняли, когда его заметили, – снова перешел на «вы» Измятый майор.