Блин и клад Наполеона
Шрифт:
– …Тогда пригласим в понятые моего гостя. Он ученый-ботаник, москвич…
Странно, подумал Блинков-младший, а про Дудакова Виталий Романович ничего не сказал. И про Ивана Сергеевича. Уехали они, что ли?… Не отвлекаться!
– …Да я в этот сарай сто лет не заглядывал!
Огонек зажигалки плясал в руке. По сараю метались тени. И тут Блинков-младший вспомнил, как точно так же прыгал в щелях луч фонарика. Человек в Черном Пальто искал, куда бы спрятать ШТУКУ. А потом нашел и положил фонарик куда-то наверх… Вот сюда, на балку – другого подходящего места нет. Значит,
Скрип шагов. ИДУТ!!! Ну и пусть. Ничего ему милиция не сделает – подумаешь, залез в дровяной сарай… Взяв зажигалку в зубы, Блинков-младший подпрыгнул, на ощупь схватился за балку, подтянулся… Бум! Здравствуй, крыша. Больно-то как – прямо по макушке!
– Олег, выйди! – закричал совсем рядом Виталий Романович. И – милиционерам: – Не входите! Дождемся понятого!
Блинков-младший уселся на балку верхом и чиркнул зажигалкой. ШТУКА была заткнута в угол между балкой и стропилиной. Он узнал ее сразу, хотя раньше видел только на картинках. Такая уж система – с другими не перепутаешь.
Тот момент, когда Блинков-младший коснулся рифленой рукоятки ШТУКИ, не был отмечен громом, молнией и прочими эффектами природы. Салюта тоже не было и праздника не объявляли. Никто не заметил, что предотвращено еще одно преступление, что спасены честь и судьба человека. Но так оно и было, хотя даже спасенный не подозревал, какая опасность ему грозила и кто его выручил.
А лучший сыщик из всех восьмиклассников Москвы запросто сунул ШТУКУ в карман, бесшумно соскочил с балки и, отодвинув доску в проломе, выскользнул из сарая.
В целом операция была закончена. Обвинить Виталия Романовича теперь не в чем. Если Блинкова-младшего схватят со ШТУКОЙ в кармане, то это будет уже ЕГО ШТУКА с отпечатками ЕГО пальцев. Он специально снимал перчатки, чтобы оставить «пальчики». Подростка за нее судить не будут, хотя и лезть на рожон незачем. Лучше исчезнуть, избавиться от ШТУКИ, а потом вернуться.
Митек стоял у пролома за сараем, Виталий Романович с милиционерами – с другой стороны, у двери, и пройти мимо них было невозможно. Оставалось ждать.
– Виталий Романович, ну зачем нам ваш гость? Это же обычная проверка, – ныл участковый. – Для обыска, если на то пошло, нужно двое понятых.
– Олег не ваш понятой, а мой понятой, – ответил боровковский Леонардо. – Боюсь я, что не услежу за вами двоими!
– Вы на что намекаете?! – возмутился ЛОР.
Правильно, между прочим, намекает. Почти что в «яблочко»: милиционеры должны были помочь преступникам, хотя сами вряд ли знали об этом. Виталий Романович боится, что ЛОР или участковый подсунут ему ШТУКУ, а ее уже подсунул Человек в Черном Пальто…
Блинков-младший достал ШТУКУ из кармана и попытался взвести затвор. Не получилось. Может, смазка замерзла, может, ШТУКА стояла на предохранителе, а может, вообще не работала. Она была нужна не для того, чтобы стрелять, А ДЛЯ ТОГО, ЧТОБЫ ЕЕ НАШЛИ. Поэтому Человек в Черном Пальто и не стал прятать ее в поленнице: там дров много, милиционеры замучились бы искать. Он
А ШТУКА замечательная, кто понимает. Изобретена в Германии сто лет назад и понемногу выпускается до сих пор. Есть такое латинское изречение: «Си вис пацем, пара беллум» – «Если хочешь мира, готовься к войне». Изобретатель ШТУКИ Георг Люгер, видимо, бредил славой древнеримских полководцев. Потому он и назвал свой пистолет «Парабеллум» – «Готовься к войне»!
Глава XIX
Как избавиться от пистолета
Представьте себя на месте Блинкова-младшего. Только сутки назад, такой же звездной ночью, он выбрался из ямы и впервые увидел болотных копателей. Сколько же всего произошло с тех пор!
Он тонул в болоте, он летел кувырком с речного обрыва, остановившего французскую армию, и его же штурмовал, замерзая в обледеневшей одежде. Он выслеживал преступников и подслушивал их разговоры. Он сам себя оболгал, был изгнан собственным папой и понят Иркиным. Наконец, он спас человека, который, наверное, до сих пор считает его вруном и спекулянтом. В кармане у него пистолет, в пяти метрах от него, за сараем, – двое милиционеров, и снова нужно скрываться!
Блинков-младший слышал, как Виталий Романович пререкался с участковым и ЛОРом, как вышел заспанный папа, и ему долго объясняли, что происходит. На глаза наворачивались слезы. Размахнуться бы, зашвырнуть парабеллум куда попало и спокойно пойти к своим!
Нельзя.
Сотни лет многие поколения оружейников, металлургов, химиков работали, делая оружие все лучше и лучше. Чтобы не слабели пружины, чтобы не ржавела сталь, чтобы не подмокал порох. В результате получились вечные машинки вроде этого парабеллума. Он, скорее всего, лежал в боровковской земле с сорок первого года, а что ему сделалось? Ничего. Нашли, отмочили в керосине, почистили – и он как новенький. Готов убивать, потому что для этого и сделан. Разве можно швырнуть в снег такую опасную штуку просто потому, что ты устал и хочешь к папе?!
Если бы Блинков-младший нашел парабеллум на улице, то сдал бы в милицию. Но после звонка преступников и обыска он боялся навлечь подозрения на Виталия Романовича. Ведь как может получиться? Приносит он пистолет. «Молодец!» – говорит, допустим, участковый Кузнецов. И начинает записывать его данные: Дима Блинков, город Москва… «А что ты, Дима Блинков, делаешь в нашем городе? Ах, гостишь у Шпагина Виталия Романовича?»… Кузнецов складывает два и два: у гражданина Шпагина искали оружие и не нашли, а потом его гость приносит пистолет… И начнут допрашивать «молодца» Диму Блинкова, а он будет врать и путаться. Серьезными неприятностями это не грозит ни ему, ни Виталию Романовичу. Но если Человек в Черном Пальто снова подбросит оружие боровковскому Леонардо, то во второй раз милиция примчится с уже подписанным ордером на арест!