Блин и зеленая макака
Шрифт:
Да, да! В этом и заключалась операция «Трохдрован»!
Еще дома Блинков-младший расспросил Ляльку о том случае, когда Бантик укусил грузовик и его водили в «Питон». Тогда тоже был вечер, и в клинике не оказалось никого, кроме Трохдрована. Бантик его тяпнул, ветеринар побежал в свой кабинет за йодом и бинтом… Это был готовый план операции! Сыщик только немного его изменил: пришлось занять Трохдрована, чтобы тот не мог выйти из операционной, и подсунуть руку под клыки Бантика. Пожертвовав собой, Митек оказался в кабинете
Минуты две у напарников было. Блинков-младший сам полез в ящик с аптечкой, нашел марлевые салфетки и, скомкав штуки три, зажал рану. Ирка шарила в письменном столе Трохдрована.
— Есть, — почти сразу сказала она. — У папы такая же.
Блинков-младший заглянул ей через плечо. В верхнем ящике стола лежала электронная записная книжка.
— Проверь, может, он ей не пользуется?
Ирка уже вызвала все записи на букву А. Маленький экран зарябил от бессвязных букв и цифр. Что такое «28, 3, 13, 15, 14, 15, 13, 11. Ш, Ц, Х, Ц, Ш, Я, Х»? Таких шифровок было много, они заняли весь экран и бежали дальше.
— Митек, тут за день все не перепишешь, — растерянно сказала Ирка.
— А на книжку Ивана Сергеевича это можно скачать? — спросил Блинков-младший.
Ирка кивнула:
— Можно, у него и проводок специальный есть. Но тогда придется…
— Значит, украдем, — спокойно ответил сыщик.
— Ой, Митек!
Не слушая напарницу, Блинков-младший схватил записную книжку и бросился вон. Ирке ничего не оставалось, как бежать за ним.
— Мы в травмпункт! Дождитесь, я вернусь! — крикнул он в приоткрытую дверь операционной, сильно надеясь, что Лялька и Князь поймут его правильно: «Потяните время! Я обязательно вернусь!»
Глава XVII
Казаки-разбойники
В больших городах не бывает совсем темно. Зимой и летом, днем и ночью над ними висит смог — смесь дыма и пара из тысяч труб и миллионов автомобильных глушителей. Если ночью посмотреть на город издалека, увидишь зарево, как будто за горизонтом полыхает бескрайний пожар. Это светится шапка смога, рассеивая по небу лучи уличных фонарей. А в самом городе смог почти незаметен. Надо забраться в какой-нибудь темный уголок, тогда станет заметно, что ночное небо — не черное, как за городом, а серенькое, будто перед рассветом.
Такое серенькое небо, на котором были едва заметны самые большие и яркие звезды, освещало путь Блинкову-младшему с Иркой.
Здесь, у забора «Болячки», знакомый парк с фонарями и асфальтированными дорожками переходил в островок дикого леса. Из него даже не вывезли деревья, поваленные прошлогодним ураганом. Блинков-младший прекрасно знал, что весь парк можно пройти насквозь за полчаса, а до их с Иркой двора вообще десять минут быстрым шагом. Но это днем. А сейчас, в темноте, они еле брели. Если обернуться, была видна лампочка над вывеской клиники «Питон», но и она скоро пропала за темными стволами. Света едва хватало, чтобы не натыкаться на ветки. Знакомых ориентиров — какой-нибудь скамеечки или клумбы — не попадалось. Все деревья казались
— Надо просто идти, — сказала Ирка. — Мы же не в лесу, куда-нибудь да выйдем.
Блинков-младший согласился, потому что не мог придумать ничего лучше. Его план, казавшийся великолепным, рушился в тартарары. Чего проще: добежать до дома, списать в электронную книжку Иркиного папы всю информацию из такой же книжки Трохдрована, вернуться и положить ее на место. На все окончание операции «Трохдрован» сыщик отводил минут двадцать. Если Князь и Лялька не смогут задержать ветеринара на это время, надо подкинуть записную книжку в «уазик». Трохдрован сегодня ездил в нем на Птичий рынок и мог ее выронить. Найдет книжку в кузове и не станет ломать голову над тем, как она там оказалась. Только рад будет.
А теперь пустяковое опоздание могло обернуться неприятностями.
— Странно, я даже дороги не слышу, — заметила Ирка. — То шумело впереди, а сейчас тишина.
— Вечер, машины редко ездят. Давай послушаем, — сказал Блинков-младший.
Напарники остановились. Вдруг совсем рядом, за кустами, дружно захохотало несколько глоток. И такой это был хохот, что Блинков-младший лучше согласился бы проплутать лишние десять минут, чем спрашивать дорогу у незнакомцев в темном углу парка.
Но Ирка уже закричала: «Эй!», Ирка уже бежала к ним, и бежать ей было недалеко. Сыщик пошел не спеша, надеясь, что девчонку, может быть, и не тронут. Случается такое везение.
За кустом на поваленном дереве сидели четверо. На снегу валялась темная пластиковая бутыль, вторая такая же переходила из рук в руки. В ней уже плескалось на донышке. Ирка подоспела как раз вовремя, чтобы драка стала неизбежной: пиво кончалось, и шпана искала приключений. Когда Блинков-младший подошел, у нее уже попросили закурить.
— Мы не курим, — ответил он, появляясь из-за куста.
На душе стало тоскливо, как если бы Митькин керченский дедушка в тысячный раз включил по телеку «Свинарку и пастуха», когда по другой программе идет «Терминатор».
Все знакомо до уныния. Ты заранее знаешь, кто что скажет и что произойдет на каждой минуте. Вон, двое уже встали и заходят по бокам, отрезая тебе с Иркой путь к бегству. Сзади кусты, спереди бревно с двумя оставшимися хулиганами… Сейчас один скажет: «Врешь, что не куришь, а если обыщу?» Или сразу: «Дай пацанам на пиво». Откупаться бесполезно, все равно обшарят карманы. И ОТБЕРУТ ЗАПИСНУЮ КНИЖКУ ТРОХДРОВАНА!
Сидевшие на бревне пока что молчали — ждали, пока двое других завершат окружение. Кто из них заговорит первым, тот и главный. Его и надо бить — это железное правило. Но Блинкову-младшему эти игры надоели давным-давно. У него Дело. У него самое крупное расследование в жизни, а тут какая-то шпана.
Двое на бревне сидели неосторожно, так и напрашиваясь на удар. Он прыгнул и очень удачно попал одному каблуком в подбородок, а второй уклонился и дернул Митьку за ногу. Сыщик упал на спину и подняться уже не успел.