Блистательный Гильгамеш
Шрифт:
Мне было жаль моих горожан. В дружной работе они сделались лучше, и я просил великого Энки сохранить им жизни тоже. Но эта просьба моя была безответной.
Ночью, как и велел мне великий бог, я погрузил на корабль все имущество, перевел домашний скот, степных зверей, птиц. Взял лучших из мастеров — только их и позволил забрать Энки, поднял всю свою семью, и тут наступило утро.
Но не утро пришло вслед за ночью, а новая ночь.
Едва я последним взошел на корабль, как светлый свод небес заслонила
Поспешно я закрыл дверь корабля и засмолил ее.
Тут же обрушились потоки воды. Сидя в запертом корабле, я услышал ужасающие крики людей и животных, но ничем не мог им помочь. Скоро корабль закачался на волнах, и я понял, что его не нужно спихивать в реку. Река сама пришла к нему. И еще я понял, что за обильный дождь и небывалую жатву обещал горожанам Энки.
Несчастный мой народ! Успел ли он понять, за что наказан богами. И если ты говоришь, что кое-кто спасся, то значит, так захотели боги.
Но сами они испугались того, что наделали.
На корабле была отдушина, куда не мог попасть дождь и я попытался высунуть голову, чтобы увидеть, что делается снаружи. В то же мгновение сердце мое оцепенело от ужаса.
Все — и землю и небо накрыла темная мгла. Сверху доносился бесконечный страшный гром и словно факелы, в разных концах одновременно вспыхивали молнии. В их свете я разглядел неясные тени тонущих домов. Людей уже не было. Казалось, горит и раскалывается все пространство. Отдушину пришлось тут же крепко закрыть, потому что огромные волны стали бросать корабль, как песчинку.
Внутри корабля ревели животные и стонали люди.
Многие боги сами испугались того, что наделали, собрались вокруг своего отца, великого Ана, на небе, дрожали от страха, а некоторые кричали и плакали.
Наконец, буря утихла и снова мир осветил великий Шамаш. Я открыл лаз и вышел на верхнюю палубу корабля. Мой корабль, словно щепка, плыл по огромным волнам безбрежного океана. Лишь один островок торчал из воды, и я понял, что это — гора Ницир.
Я приказал корабельщику направить корабль наш к ней, он исполнил приказ, корабль пристал к вершине горы, но я не знал, что стану делать дальше, а совета спросить было не у кого.
Тогда я выпустил из корабля голубя. Я надеялся, что полетав над волнами, он отыщет сухую землю, куда можно будет пристать, чтобы принести жертвы богам и построить жилище. Нам хватило бы небольшой хижины — ведь кроме нас с женой и корабельщика других людей не было.
Голубь долго летал и вернулся назад. С высоты своего полета землю он не увидел.
Но я не успокоился и на другой день выпустил ласточку. Воды на земле убывали, легкий пар поднимался от океана к небу, и я надеялся скоро сойти на землю.
Но и ласточка вернулась на корабль ни с чем.
И
И точно, ворон, слетав куда-то, нашел там для себя немало пищи, прилетел назад сытый и радостно каркал.
Скоро я был на берегу и сразу стал строить жертвенник богам.
Вокруг меня были тишь и покой, рядом журчал ручей, кругом на плоской, как крыша, равнине быстро зазеленела трава. А я стоял на коленях и плакал.
Вдали кое-где валялись куски глины, слегка напоминавшие человеческие тела. И я не сразу догадался, что глиной этой были недавно люди. Боги, вылепив их из праха, вновь превратили в прах.
Что же — им дано решать судьбы людей, а людям исполнять решения.
Я поставил четырнадцать курильниц, в их чаши наломал мирта для аромата, тростника, чтобы пламя быстро схватилось, и кедра, чтобы был у огня жар. Добыв огонь, я зажег светильники один за другим.
Запах воскурения стал подниматься к небу, и боги скоро почувствовали его.
Сначала они поразились. На земле кто-то в их честь приносил жертву. Растение жертв не приносит. Зверь и скот не способны на это. Значит, на земле есть человек.
Боги, один за другим, стали слетаться к жертвенникам. А я, испугавшись, укрылся на корабле.
Впервые я видел вблизи великих богов. Я ведь не удержался и смотрел в щелку отдушины. Да и какой смертный сможет себя удержать, не взглянет хотя бы в щелочку глаз на прекрасную повелительницу Иштар!
Боги продолжали обсуждать между собой страшные дни потопа.
— Я этот ужас во веки веков не забуду! — говорила Иштар. — И пусть не подходит к жертве Энлиль, это он по недомыслию все нам устроил, он решил истребить наших людей.
Многие боги слушали ее и согласно кивали.
Но тут появился владыка воздуха великий Энлиль. Он гневно смотрел на богов и принялся их расспрашивать:
— Какая это душа спаслась? Где она? Кто из богов нарушил клятву и выдал человеку нашу тайну?
Боги молчали, хмурились. И вместе с ними снова стало хмуриться небо. И тут я понял, отчего говорят: «Когда улыбается бог, улыбается день».
— Уж не устроить ли мне новый потоп? — грозно спросил Энлиль. — Или мы не решили, что никого из прежних людей на земле оставлять не будем?
Я понял, что скоро и моей жизни придет конец и лишь радовался, что жена и дети не стоят рядом со мной у отдушины и не наблюдают за разговором богов. И уже готов был просить наших владык, чтобы они покончили с нами быстрей, не причиняя особенной боли.
Но тут заговорил Нинурта, бог войн, тот, который вел народы друг на друга.
— Надо спросить у Энки. Ведь это он вечно жалеет людей.