Близкие люди
Шрифт:
– Пойдем отсюда. Не то Даньку разбудим. И я все-все тебе объясню. А взамен ты мне поможешь обои наклеить в детской. Я обзвонила всех ремонтников, представляешь? И никто не смог мне поклеить обои. У всех запись на полгода вперед.
– Лиза, остановись. – Яр и впрямь поймал ее за руку, заставляя притормозить прямо посреди коридора. – Давай по порядку. Потому что пока из твоих слов я ни черта вообще не понимаю. Откуда у тебя этот ребенок?
– Я его усыновила.
Час от часу не легче! Яр растер лоб. Ну, хоть не украла – и это хлеб.
– Не знал, что ты планировала усыновление.
– Я и не планировала. Это долгая история.
– Так расскажи мне.
– Слушай, Яр, мне правда нужно поклеить эти обои. Давай так – я рассказываю, ты мажешь клеем стену.
– А разве не обои нужно мазать? – растерянно заметил он.
– О, тут мнения противоречивы. Советчики в интернете разделились на два непримиримых лагеря. Одни рекомендуют мазать обои, другие – стену. Ох, там и битвы у них, я тебе скажу.
Лиза наклонилась, чтобы подать Яру валик, и он залип на ее тугой, как орех, заднице, на время упустив нить разговора.
– Давай пока оставим ремонт. Меня гораздо больше интересует твое решение усыновить… хм, ребенка. Я знаю, что у вас… кхм… с Сергеем не получалось, но ты бы могла… кхм… теперь могла бы…
Черт! Он не знал, не находил слов, чтобы сказать то, что думает, и ее не обидеть. А Лиза и не обиделась, надо заметить, даже оценила его попытки быть деликатным.
– Не думаю, что я захочу кого-то, кроме Сергея. А тут… Ты помнишь Таню? Ну, конечно, помнишь. Она ведь с вами работала.
«Нет», – застучало в голове Ярослава. – «Нет… Нет. Нет! Только, мать его, не это!»
– И что?
– Она умерла.
– Я в курсе.
– А перед этим предложила нам с Сережей усыновить Даньку.
Да твою же мать! Им с Сережей?! Нет, Серый, конечно, был последним мудаком, как оказалось, но чтобы навязать ребенка от любовницы жене… Кем надо быть вообще? Кем… вообще… надо… быть?! За что он с ней так?
– И что… Что Серый?
На лицо Лизы набежала тень. И от хорошего настроения будто ничего не осталось.
– Мы не успели с ним обсудить этот шаг. Наш разговор с Таней состоялся как раз, когда… – не смогла, не договорила. Видимо, боль все еще была очень сильной. – В общем, я приняла это решение уже после.
– Ты спятила! – отрезал Ярослав, злясь на покойницу Таню, а выплескивая эти эмоции на ни в чем, в общем-то, не виновную Лизу. Поражаясь коварству и беспринципности первой. И простодушию второй.
– Эй… – протянула Лиза. – Я думала, хоть ты меня поддержишь.
– Поддержу? Это безумие!
Безумие, что женщину обманом вынудили воспитывать плод чужого греха. Да если бы эта сучка Таня была еще жива, Ярослав ее придушил бы своими руками. Но что уж теперь? Ему одно остается – вправить Лизе мозги.
– Но почему? Я все хорошо обдумала. Я счастлива, в конце-то концов. Почему никто за меня не может просто порадоваться?! Я усыновила ребенка. Не убила кого-то
На слове «убила» Ярослав невольно вздрогнул. На мгновение перед глазами всплыло застывшее лицо Серого с аккуратной точкой прямо в центре лба.
– Я не осуждаю.
– А что же ты делаешь?
– Пытаюсь до тебя достучаться! Тебе просто не нужен этот ребенок. Вот и все.
– Да почему ты решил, будто лучше меня знаешь, что мне нужно?! Ты… и мои родители, мои подруги… Я по пальцам могу пересчитать людей, которые меня поддержали!
– И что же это за люди?
– Родители Серенького, Дубильет. Пара человек на работе.
– Наверняка и они в том возрасте, когда потихоньку начинаешь выживать из ума, – рявкнул Яр, зарываясь в страшной догадке. Родители Серого знают, кого на самом деле усыновила Лиза. Вот и обхаживают внука, очумев от радости, что Серега перед смертью все же продолжил род.
И они предатели. Сколько Лиза им хорошего сделала! Как можно с ней так поступить? У Ярослава в голове не укладывалось. Хотелось поехать и… Что? Отмудохать немощных стариков?
– Знаешь что? Ты, Яр, иди. Я в таком тоне с тобой говорить не буду! – Лиза отбросила валик, подперла бока кулаками и зло на него уставилась. Футболка мягко обтянула её по-девичьи высокую грудь. С крупными, сжавшимися от злости сосками.
– Лиза, да пойми ты, я хочу помочь!
– Ты мог помочь. Поклеить обои. Но вместо этого предпочел учить меня жизни. Только знаешь что? Мне это не нужно. Я уже большая девочка.
– Лиза…
– Иди, Яр. Не то мы опять поругаемся. И у меня пропадет молоко.
– Какое нахрен молоко? Откуда?
Нет, может, она все-таки спятила?
– Обычное, – вздохнула Лиза. – Я наладила лактацию с помощью приема гормонов.
– Ты сошла с ума. – Ярослав тряхнул головой, но картинка ее, кормящей, застыла перед глазами и сменялась лишь одной – Серого, трахающего эту… Таню.
«Почему она? Да потому что голодная и безотказная. Хочешь с черного хода, хочешь с переднего. А хочешь, за щеку возьмет…»
Как могло это светлое, чистое соседствовать с такой невозможной грязью?
– Убирайся, Яр! Слышишь? Приходи, когда одумаешься!
Это кому еще из них нужно было одуматься! Не отпуская злющего взгляда Лизы, Ярослав попятился. Похоже, спорить с ней вот так было бесполезно. Она уже назначила себя матерью этого… он не хотел говорить – ублюдка, нет, в конце концов, ребенок был не виноват в грехах своих непутевых родителей, но оставаться ровным к пацану один черт не мог. Яр видел в нем угрозу. Бомбу, которая в любой момент могла сдетонировать, стоило лишь правде всплыть наружу. Все эти заезженные истины о том, что шила в мешке не утаить… они ведь неспроста из уст в уста передаются. Так, может, еще не поздно? Может, все же открыть ей глаза? Пока еще их с ребенком связь не укрепилась. Пока его еще можно выдрать из ее сердца? Пока…