Близкий сердцу незнакомец
Шрифт:
— Жить будет, — отвечает Сашка. — Спасибо.
— Ну и хорошо, — переводит взгляд на меня. — Суворов ты в курсе, что за такие действия — ты мог бы под трибунал пойти?
— В курсе, товарищ командир.
— Каким местом ты думал?
— Не самым лучшим…
— Товарищ командир, — вмешивается Сашка. — Не наказывайте его, он всё таки спас мою сестру… Это дело можно как-то закрыть?
— Да его никто и не открывал….- снова обращается ко мне. — Но мне стыдно за тебя!
— Мне тоже.
— Надеюсь, что
— Так точно!
— Не проболтайся отцу, а то он от тебя живого места не оставит, — на лице командира появляется улыбка.
— Уж поверьте, я буду молчать.
— Свободны, — достаёт какие-то бумаги из своего ящика. — Даю вам отгул на пару дней.
— Спасибо, — отвечаем в один голос и выходим из кабинета.
Садимся в мою машину и едем домой к Ирине Викторовне. У Сашки есть ключи, поэтому он бесшумно открывает дверь и мы заходим внутрь.
Решаем подождать пока мама Сашки выспится. Рома не звонил, а это значит — что Женька ещё не пришла в себя. Сашка скрывается на кухне и возвращается в гостиную минут через пять.
— Пойдём выпьем кофе, — кивает в сторону кухни. Следую за другом. — Какие у тебя намерения в отношении Женьки?
— Какие они могут быть? Она меня ненавидит, — иронично ухмыляюсь.
— Когда тебя это останавливало?
— Никогда. Но это другое….
— Ты запал на неё?
— Мягко сказано.
— Если ты обидишь её — я сверну тебе шею, — предупреждает друг.
— Я уже её обидел.
— В дальнейшем я имел ввиду.
— Боюсь, она не простит меня.
— Возможно.
Больше не говорим друг другу не слова. Молчим, каждый думая о своём.
Через небольшое количество времени — на кухне появляется Ирина Викторовна, быстро выпивает кофе и начинает собираться.
Едем в больницу, на пол пути звонит Ромка и говорит, что Женя пришла в себя.
Когда мы приезжаем в больницу, то видим не только Рому, но и Руслана с Катей. Понятия не имею, как они узнали о произошедшем, но Руслан с сжатыми кулаками и диким взглядом идёт мне на встречу.
— Даже не начинай! — перехватывает его Сашка.
— Убери руки! — отвечает Руслан. — Из-за него чуть не убили мою женщину.
— Сейчас я вызову охрану и ты больше сюда не попадёшь, — кажется слова Сашки действуют на него.
Руслан разворачивается и идёт обратно к Катьке. Не хотелось бы бить его прежде, чем Женя с ним поговорит.
Зря мы так торопились, потому что к Жене нас так и не пустили.
Только через два дня её перевели в палату. Всё это время мы дежурили в больнице и надеялись, на скорейшую встречу с ней.
Когда её наконец-то перевели — мы все вместе зашли внутрь.
Видеть её бледное, исхудавшее лицо — было больно. Но главное, что она жива.
Ирина Викторовна бросилась к койке со слезами на глазах, но Женя не отводила от меня взгляда. Презрительного,
— Убирайся! — хрипло прошептала, всё так же смотря мне в глаза. — Уйди отсюда! Я не хочу тебя видеть!
— Жень, — попыталась вступиться Ирина Викторовна.
— Не хочу ничего слышать! Пусть он уйдёт!
— Хорошо, я ухожу, — решаю не нервировать её лишний раз и выхожу из палаты.
Сажусь на диван, набираю полную грудь воздуха. Руки сжимаются в кулаки. Безысходность накрывает меня.
Не представляю, как снова завоевать её доверие… Но я что-нибудь придумаю!
Глава 27
Женя.
В сознание проникает звук работающего аппарата кардиографии. Не понимаю где я и что со мной. Помню лишь адскую боль, которая присутствует и сейчас, и свои окровавленные руки.
В меня стреляли, неужели я осталась жива? Боль испытываемая сейчас — подтверждает моё предположение.
Медленно разлепляю веки, в глаза ударяет яркий свет и я тут же зажмуриваюсь. Собираюсь с силами и снова открываю глаза. На этот раз привыкаю к свету и оглядываюсь по сторонам.
По другому и быть не могло, я в больничной койке. Ко мне подключено множество трубок, в руку поставлена капельница. Не могу поверить, что я осталась в живых.
Пытаюсь немного приподнять голову и кардиограф начинает чаще издавать звуки. Дверь в палату открывается и на пороге появляется женщина в в белом халате, сквозь щель успеваю заметить в коридоре Рому.
— Ну слава богу! Ты пришла в себя! — женщина подходит к аппарату, что-то записывает и нажимает какие-то кнопки. — Как ты? Помнишь что с тобой произошло?
— Да, — пытаюсь чётко ответить, но получается какой-то комариный писк.
— Значит с сознанием все в порядке, — врач светит фонариком мне в глаза. — Пить хочешь?
— Очень.
— Сейчас, — она берет стакан, наливает в него воды и помогает мне выпить её. — Есть тебе пока нельзя. Пару дней полежишь в реанимации, после, тебя переведут в палату. Все за тебя очень переживают… Твои близкие не на минуту не оставляют вход без присмотра.
— Кто?
— Твоя мама, брат и твой мужчина. Вчера вечером приехал его брат и разогнал всех по домам, сам дежурит. Правда недавно пришли ещё двое, мужчина и женщина. Ладно, отдыхай. Я вернусь немного позже.
Помимо боли физической, меня окутывает боль душевная. Как могло выйти, что я ничего не знала о своей семье? Меня обманывали со всех сторон…
Отец оказался убийцей…. Брат пытался засадить его за решётку, а Слава помогал ему в этом….
Слава…. Тот, кому я отдала себя — оказался предателем. Он спал со мной, обнимал по ночам при этом зная, что воспользуется мной для спасения себя. Никогда я ему этого не прощу! Никогда!