Близнецы и Сгоревший Замок
Шрифт:
Она же продолжала его удивлять:
— А может, вы пройдете?.. Хотя бы на минутку!
— Да… пожалуйста… Фигня какая-то!
Между тем девочка отступила назад, своим взглядом и улыбкой как бы втягивая Олега в квартиру. И вот он уже оказался в прихожей.
— Вот, возьмите, пожалуйста, тапочки…
То есть ему предлагали пройти в дом.
— Может, вы хотя бы чашку чаю выпьете? — и с такой робостью, с такой надеждой.
Продолжая абсолютно ничего не понимать, он вошел за девочкой на кухню… А вы, конечно, знаете, какие
— Садитесь, пожалуйста!
Потому что когда он стоял посреди этого крохотного пространства, им вдвоем было не разойтись.
— Благодарю вас!
Олег сел… В этом Чашкине удивительно гостеприимные люди! Девочка впервые видит человека — и вдруг такой прием.
А милая хозяйка, поставив чайник на плиту, села напротив Олега, улыбнулась принужденно:
— Вы… вы только извините, пожалуйста… Вы не могли бы мне дать автограф?
Тут он начал кое-что понимать. Но все-таки не мог поверить в происходящее.
— Автограф?..
— Но ведь это вы вчера в цирке?..
Вот она, земная слава! Тебя уже узнают, да и кто — весьма симпатичные девчонки! Сколько ни старался, однако Олег не мог не улыбнуться. Девчонка уже подала ему очень аккуратненький такой, в кожаной обложке, блокнотик, где половина страниц была уже истрачена на автографы знаменитостей. Каких — не стоит подробно останавливаться, но скажем так: почти всех, кто за последние два года побывал в Чашкине.
Не без удовольствия Олег взял протянутую ему гелевую ручку… Однако за удовольствия надо платить, увы. Приятно оставить росчерк пера. Но ведь надо и понять, что «расчеркивать»: не получилось бы глупо!
— А вас как зовут?
— Коровкина Майя, — ответила она, зардевшись.
Чего бы написать такое?.. Эх!
А вы тут не смейтесь и не улыбайтесь! Попробуйте когда-нибудь сами оказаться в таком положении, увидите, как будете себя чувствовать.
И ведь долго думать тоже нельзя! Вот, скажут, знаменитость называется: на простой автограф не горазд!
И тут его осенило… с испугу. Он написал: «Майе в январе. Олег Серегин». И потом быстренько нарисовал как бы карикатуру (потому что по-настоящему-то рисовать не больно умел) — себя на пони Леве.
И неожиданно получилось довольно-таки классно! Настроение сразу поползло вверх. А Майка была просто в восторге. Она рассмеялась от удовольствия, покраснела, закрыла свой блокнотик, потом снова его открыла, посмотрела на Олега такими глазами, что запросто может закружиться голова:
— Спасибо вам огромнейшее!
Замерла на секунду, как говорится, в немом восторге. Но потом вспомнила, что надо выполнять свои хозяйские обязанности — поставила на стол вазочку с печеньем, сахарницу и банку растворимого кофе «Пеле».
Тут и чайник вскипел. Но Майка не замечала этого. Умоляющими глазами она смотрела на Олега:
— Вы можете выполнить одну мою просьбу?!
— Ну-у…
Когда
— Я вас очень прошу!
Час от часу не легче… Посмотрел на Майку, — что, дескать, давай, режь меня на куски.
— Дело в том… — начала она, глядя на Олега с мольбой. — Ну, в общем, мне хочется узнать, как это вы переодеваетесь за одну секунду!
Невольно Олег рассмеялся: все девчонки одинаковы. Как говорит баба Тома, любопытство сгубило кошку… Хотя она и сама любопытна и все про всех знает. Особенно в цирковом мире.
— Вы скажете мне?..
— Нет, Майка, не могу. Фокусы нельзя рассказывать…
И это сущая правда. Если б все узнали, что Дэвид Коперфильд поднимается и летает просто при помощи специальных веревок и особого света, который делает эти веревки невидимыми, и так далее и тому подобное, вы представляете, какой радости лишились бы люди!
Но майкам этого не объяснишь. И Олегу пришлось чего-то там плести про особый заговор, чары его деда, колдуна с Ямайки. Ну и тому подобное.
Майка ему и верила, и не верила, как всегда бывает с фокусами. Улыбалась, смотрела на Олега пожелтевшими от жуткого девчоночьего любопытства глазами.
Вытерпеть эту безмолвную мольбу было просто невозможно. И наконец Олег сказал:
— Ладно, расскажу… Но только не сейчас! — Он сделал паузу, как бы отделяя эту часть разговора. — Я у вас вообще-то кое-что спросить хотел.
— Да? Пожалуйста!
— Только это должно остаться между нами!
Эх, не такая она была девчонка, чтобы что-то сохранить «между нами», — это уж точно. И зря Олег ее предупреждал, — вернее всего, только хуже получится. Но все-таки, может, хотя бы частично, хотя бы на некоторое время… Впрочем, ему ничего не оставалось — только рассказывать!
— Могу вас считать своим другом? — Такие вопросы отлично действуют на девчонок.
Ответом ему был такой выразительный взгляд — Олег даже испугался и подумал, что зря он затеял эту игру. Однако отступать было поздно.
— В вашем дворе живет человек по фамилии… Стариков…
— Д-да, живет, — ответила она с заметной растерянностью.
— Как вы к нему относитесь?
— А-а… зачем вам?
И, снова взглянув на Майку Коровкину тем же, как говорится, магнетическим взглядом, каким фокусник смотрит на вызванную из зала жертву своего искусства, Олег сказал:
— Мне нужна ваша помощь!
— Я готова помогать вам! — ответила она еле слышно.
Хотя эти слова и этот тон самый искренний ничего не значили! Потому что девчонки — такие существа… своеобразные. С ними серьезных дел лучше в принципе не иметь. А коли уж приходится, терпи и знай, что тебя ожидает. Поэтому, вздохнув, не вслух, конечно, а про себя, Олег стал осторожно рассказывать, как недобрая судьба свела его с так называемым господином Стариканди…