Блог Бабы Яги – 2. Темная сторона
Шрифт:
Под пальцами гладкая доска, отполированная за многие века руками прежней владелицы. Петли и другие металлические части самую малость поржавели, но это не беда. Думаю, вы поняли: я думаю о чем угодно, лишь бы не о деле, тяну последние мгновения.
Бальтазар наконец умолк, уставился на меня своими глазищами. Супчик застыл у него на голове – тоже ждет. Руки сами потянулись, отодвинули засов, крышка со скрипом поддалась и откинулась.
Святые суслики! Сокровище.
– Ягуся, мы не спим?
– Да вроде нет, котенька.
– Я чувствую себяу крутым.
– По-моему,
В сундуке на чем-то тряпичном лежали артефакты, часть из которых мы видели в Музее Магии, только здесь должны быть рабочие. Широкий меч в украшенных камнями ножнах – кладенец, иначе что ему здесь делать. Серый клубок шерстяных ниток – навигатор сказочного мира. Аккуратно сложенное полотенце с незатейливой вышивкой.
– Волшебное, потом испробуем, что именно делает: мост или реку, – сказал Бальтазар.
Несколько маленьких – с ладонь, похожих на те, что в музее, флакончиков.
– Для живой и мертвой воды, отличаются символами. И смотри не перепутай, нельзя наливать куда попало, каждой воде свой, – серьезно наставлял кот.
Я потрясла их: в обоих плещется вода. Мы переглянулись. Супчик пискнул:
– Очуметь!
Да, я согласна с ним. Это бесценно!
– Кидаешь его – и лес вырастает, – объяснил кот про неприметный деревянный гребень.
Я складывала содержимое сундука на полу, добралась и до вещей. То, что показалось мне тряпичным, оказалось скатертью, а в ней завернуто сияющее на всю избу перо.
– Жар-птицу ощипали, – довольно кивнул находке кот. – Расстели-ка скатерку, хозяуйка.
Я расстелила.
– Хочу лобстера! – важно сказал компаньон.
На скатерти появился живой, шевелящий усами лобстер. Скатерть-самобранка, ничего себе!
– Похоже, надо быть конкретнее, – отодвинулся в сторону кот.
– Я не буду его готовить, – отпрянула от здоровенных клешней. Животина явно была не рада и угрожала расправой. – Супчик, кинь его в озеро, пожалуйста.
Мыш легко подхватил несостоявшуюся еду и вылетел за дверь. Лобстер вырывался, но с Супчиком сейчас не всякий справится. Просто диву даюсь, как он своими крохотными лапками может поднимать такие тяжелые грузы. Мы наблюдали, как он разжал коготки и в нашем озере раздался громкий «плюх».
– А теперь представь, если в волшебном озере он вырастет размером с корову, – предположил компаньон.
– Тьфу на тебя. – Богатая фантазия тут же услужливо показала картинку с гигантскими клешнями. – Пересмотрел ты второсортных ужастиков.
Бальтазар заказал вареные сосиски без упаковки. Скатерть исполнила.
– Конец твоим ужинам «залей кипятком». Смотри не растолстей только, а то с этим шведским столом можно новые джинсы покупать через неделю. Мр-р.
– За собой смотри лучше. Новые джинсы купить легко, а вот новые волшебные доспехи – вряд ли.
Кот взгрустнул.
На дне сундука, под всеми вещами, лежал новенький блокнот с милыми сердечками на обложке, испещренный аккуратным почерком. Пролистнула пару страниц – записи рецептов, а в середине простой, запечатанный воском конверт с выведенной каллиграфическим почерком надписью: «Янине». Я догадалась, что
Пальцы будто онемели, совсем не слушались, я дважды уронила послание, прежде чем удалось сломать печать. Небольшой лист пожелтевшей от времени бумаги и вязь изящных букв.
«Здравствуй, моя дорогая!
Если ты это читаешь, значит, битву мы выиграли и меня больше нет. Я рада, что Лукоморье выстояло, хоть и не смогу насладиться победой. Ты не думай, что могла что-то изменить, не принять мой дар, остановить меня, не дать уйти. Время пришло, и мой поступок – закономерный конец, передача эстафеты и последний шанс сделать что-то действительно стоящее.
Яна, ты так молода, наивна, добра. Знаю, что доброта в тебе так просто не могла исчезнуть, она глубоко внутри, под грузом горя, но я не могла смотреть, как тьма захлестывает твою душу, как плещется черными лужами в твоих глазах. Это неправильно, так не должно было случиться. Мне так жаль, девочка.
Я приняла решение и подготовилась. Не расценивай дар как жертву или обузу, посмотри на него как на страховочный трос.
Мы были знакомы совсем недолго, но я полюбила тебя, как родную внучку, и мне хотелось передать все знания, опыт и уверенность, что у меня есть, тебе, Янина. К сожалению, у нас не было времени. Так что я допишу это письмо и закрою ящик в полной уверенности, что ты разберешься и без меня. Здесь, на этом листке бумаги, позволь дать тебе пару непрошеных советов.
Люби.
Не бойся, ты живешь один раз, хоть и дольше других, моя девочка. Ты будешь ошибаться, страдать, но это ничто по сравнению с чистым светом любви. Найди в нем подпитку в сложные времена. Помни: любовь не бесчинствует, не раздражается, не мыслит зла. Любовь никогда не кончается, хотя и пророчества прекратятся, и языки умолкнут.
Не бойся терять.
Близкие уйдут, со временем утихнет и боль потерь, останутся только воспоминания, моменты прожитой с ними жизни, которые ты будешь видеть в пламени очага. Говори им спасибо за хорошее и плохое, но не держи. Отпускай ушедших.
Ищи себе ровню.
Не разменивайся на мелкое – пожалеешь.
Помни, кто твои друзья.
На этом я, пожалуй, закончу нравоучения. Оставляю тебе в наследство сказочные вещи и книгу своих рецептов. Помнишь те пряники, что ты уплетала за обе щеки? Приготовь и вспомни меня. Ты ведь знаешь: люди живы, пока их помнят.
Я не боюсь уходить, но несколько вещей меня печалят: я не увижу, как ты вырастешь в прекрасную и грозную Ягу, и мне очень жаль Изумруда. Он меня не простит, но ты будь с ним помягче, прошу тебя.