Блокадные новеллы
Шрифт:
— Между нами море, — уже с печалью повторила Ружа, словно ей что-то передалось от меня.
Вечером в приморском ресторанчике мы запивали белым вином жаренную на углях сладкую
— Не завершать же нам свой декабрь с пьяными баварцами? — положила Ружа свою руку на мою.
С горечью я посмотрел на часы.
Мы расставались с Ружей вечером у ее домика.
— Ты мне подарил чудный день.
— Почему «подарил»? Он был наш.
— Завтра ты уедешь, — значит, он не мог быть нашим, ты вынул его из своих дней и дал мне.
— Но, Ружа! Ружа!..
— Мы ведь увидимся, милый, правда? — И она провела своей прохладной рукой по моим глазам.
Мы договорились с Ружей встретиться через несколько дней в Софии.
Когда я приехал в Софию, мне сообщили, что у меня случилось в семье несчастье.
Я
Жизнь жестоко ударила меня, и я долго не мог оправиться от ее удара. А оправившись, повзрослел и, наверное, изменился.
Через несколько лет, снова приехав в Болгарию, подчиняясь вновь ожившей во мне тоске по Руже, я принялся ее разыскивать. Мне помогали мои друзья, но так ее и не нашли. Тогда я написал стихи, и мой товарищ опубликовал их на русском в газете «Учительское дело» в расчете, что Ружа, ставшая учительницей, прочтет их, Зазвенела душа моя по всей Болгарии со страницы газеты:
Города я обшарю, как большие кусты, перетрогаю горы, как складки платка.— и откликнешься ты, и аукнешься ты, потому что моя так высока тоска!Но Ружа не откликнулась.