Блокадный дневник Лены Мухиной
Шрифт:
– Слушай, давай порешаем немножко.
– Ой, Лена, мне так не хочется.
– Знаешь, Вова, – говорю я, пачкая мелом доску, – я совсем забыла, как решаются некоторые задачи. Я завтра могу срезаться на этом.
– Ну, что ты, завтра же будут легкие задачи.
– Ну, все-таки. Я сейчас пойду к тебе. Хорошо? Он кивнул головой:
– Ленька, пошли ко мне. Я эти искусственные приемы не знаю. Решим парочку?
– Нет, Вовка, сейчас никак не могу…
Мальчишки все вместе вышли из школы. Я шла рядом с Вовой, а потом с Яней. Я говорю: «Вовка, почему ты так неважно немецкий отвечал». Вова ничего не ответил. Яня за него: «Разве
– Дело не в отметке, а отвечал он неважно.
– А ты разве хорошо отвечала?
– Это уже другой вопрос. Ведь в данном случае я говорю не о себе, а о Вовке.
– Леночка, ты бы так не говорила, если б видела его перед испытаниями. Вовка тогда был умирающим Гамлетом.
Сейчас ходила в садик. По дороге встретила Геню Николаева. Поздоровались мы с ним. Немного поговорили. Но я, как всегда, была дурой и осталась ею же. Я бы могла его о многом расспросить. Я же, вот дура, два-три слова с ним сказала и уже – до свидания. А он широко улыбается и спрашивает:
– Ну, а вообще как дела. Отметки какие?
Я, вот дура, быстро оттараторила ответ. И даже за руку не простилась, бегом от него и даже не оглянулась. А он, наверно, оглянулся и подумал: «Какая смешная». Какая я дура, просто идиотка. Встретилась с Геной и не могла хорошенько поговорить. Нет, если я с ним в другой раз где-нибудь встречусь, я извинюсь за свою неловкость и расспрошу его, как он живет, как собирается провести время летом. О многом можно его расспросить. И наконец, попросить у него его карточку.
31 мая
Сегодня последний день мая. Завтра уже июнь – лето. Сдала геометрию на хор[ошо]. Правда, мне везет, все такие легкие билеты вытягиваю. Теперь остались только анатомия и физика.
По правде говоря, я геометрию только 3 часа учила. 2 часа – вчера и сегодня утром час. Но провалиться на геометрии было невозможно. Лида Соловьева ничего не знала, ни 1-ый билет, ни 2-ой билет, и ее все-таки вытянули на посредственно]. Если я была бы на ее месте, то на сообразительность взяла. А она ничего не соображала.
Теперь я уже не могу идти к Вовке – нет предлога. Неудобно. Я бы ему так и сказала: «Знаешь, Вова, жаль, что я не мальчишка. А то я бы к тебе часто приходила. В твоей семье я себя очень хорошо чувствую. Когда я к тебе раньше приходила, у меня был предлог заниматься алгеброй или геометрией. А без предлога мне неудобно». Только я боюсь, что он рассердится и скажет: «Какая ты „умная”. А для меня нет особенной разницы между мальчиками и девочками». Или что-нибудь в таком роде.
Ну ладно, иду учить анатомию.
2 июня*
Сдала анатомию на отл[ично]. Почти все сдали на отл[ично].
Сегодня ужасная погода. Шел град, а потом снег большими хлопьями. Холодный ветер пронизывает насквозь. Время от времени появляется солнце и снова исчезает.
* В тексте: мая.
Осталось сдать только физику. Время летит незаметно. Скоро начнется лето. Много дел ждет меня впереди. Это лето ни на атом не должно быть похоже на прошлое. Прошлое лето – это потерянное время. Это лето будет не таким, в этом я даю честное слово Советского Школьника. И это совсем не трудно. Только ни на минуту нельзя себя распустить. Дело в том, что в то время, когда школьник сдает испытания, он переживает большой нравственный подъем: он сознает, что должен учиться и отвечать, когда же последний экзамен
Но совсем по-другому пойдет летнее время, если не сдаться и пересилить лень. Лень, что такое лень? Лень – это недостойное качество Советского школьника. Значит, лень необходимо побороть.
Я буду жить так. .
В 7 часов вставать. Делать под радио зарядку.
Первое время. Я буду ездить с мамой в Пушкино4, там буду работать. В перерыв пойду погулять. В 5 часов я буду оттуда уезжать. В 7 часов я уж обязательно буду дома. С у2 8-ого до у2 9-ого я буду заниматься немецким, а потом пить чай, слушать радио или читать. У2 [11]-ого я пойду мыться, сделаю зарядку и в 11 ложусь спать, закрывая радио на самом интересном.
Когда потом, после того как мама кончит работать в Пушкино и мы вместе займемся чертежами, я так распределю время: в 7 часов вставать. Делать зарядку под радио. В 9 часов начну работать. В 4 часа кончу. Пойду гулять. Когда приду, выпью чаю. 1 час буду с Акой заниматься по-немецки. Потом читать, слушать радио.
4 июня
Завтра испытания по физике. Я иду в первую смену. Следовательно, на утро надеяться нечего, а я так распускаюсь, выставляя напоказ свое малодушие. Стыдно признаться, что я не могу взять себя в руки. Ведь последний экзамен. Еще одно, последнее усилие, и я буду свободна. Неужели под конец я сдамся. Раскисну. Нет, нет, этому не бывать. Я сейчас же буду учиться и пусть проучусь до часу, но завтра сдам. Ведь если я завтра не сдам, ведь это смешно, значит, зря я напрягала свои последние силы.
Это же последний экзамен. Напряги же остаток своих сил, Лена, и завтра, завтра ты свободна. Свободна, понимаешь, свободна.
Да, я не малодушна. Я сдам завтра физику!..
5 июня
Вот я и свободна. Сдала физику на хор[ошо]. Недаром я всю ночь сидела над книгой. Итак, впереди заслуженный отдых. Каникулы начались. Здравствуй, свобода.
6 июня
Я проснулась в 10 часов. Меня пожалели и не будили. Ака дала мне в кровать чай. Я только хотела пить, вдруг два звонка. Мама пошла открывать. Слышу голоса: мамин и мужской какой-то. У меня в голове мелькнуло, наверно, маме что-нибудь принесли, подмакетник[5] или еще что-нибудь. Я быстро потушила свет, сняла очки и завернулась в одеяло. Мама кому-то говорит: «Подождите минутку». Потом вошла в комнату и говорит мне: «Вова пришел за книгами, можно ему войти».
– Вова, конечно, пусть войдет.
– Извините, что так рано, мне нужны книги.
– Мама, дай ему книги, они здесь на полке. А я как раз хотела к тебе придти, отнести книги.
– Ну вот, видишь, я тебя опередил, – сказал он, сдержанно смеясь.
Мама стала рыться на полке.
– Вова, вот это она уже прочла, – и показывает ему книгу «Левине»[6].
– Да нет, мне не эти книги, мне учебные.
Тут я только вспомнила. Ведь Вова назначен ответственным по сдаче учебников в школу.