Блондинка и брюнетка в поисках приключений
Шрифт:
– Мм-м… Наверное, нет, – стушевался Валерий.
– Ну вот. А мы с Настасьей живем сегодняшним моментом, так, как хотим. Мы редко вспоминаем прошлое и почти не задумываемся о будущем.
Неслышно суетящиеся вокруг нас официанты заставляли стол невообразимыми закусками. Валерий не пожадничал и закатил нам роскошное пиршество. На шкворчащих маленьких сковородочках приветливо алели сочные креветки, благоухали румяные кусочки баранины в сладком соусе. Я подцепила вилочкой китайский гриб. Тонко-сладкое сливовое вино безмятежным океаном разлилось в моей голове, утопив в томной толще нечеткие островки мыслей. Я смотрела на танцующие тени на стенах и
– Но всякое может случиться, – настаивал Валерий, – женская дружба – это коварные отношения. Сегодня они почти сестры, а завтра влюбляются в одного и того же парня и все, будто бы черная кошка между ними пробежала.
Я заметила, что Мира вздрогнула. Неужели она тоже успела в него влюбиться? Пытливо вглядываясь в ее лицо, я отметила разрумянившиеся щеки и особенный зовущий блеск в глазах. Она была маячком, незаметно для себя самой сигнализирующим о том, что стоянка в порту свободна. Только вот вокруг не было корабля, претендовавшего на ее гостеприимную гавань.
Щемящее чувство сестринской нежности заставило меня протянуть руку и коснуться Мириной ладони. Она удивленно на меня взглянула. Ее руки были горячими, мои – отчего-то ледяными. Наверное, я слишком долго сжимала в ладони бокал. В свой взгляд я попыталась вложить многое: да, подруга, я все вижу и понимаю, но мое тело уже зовет меня в известном направлении, и поскольку тебе там все равно ничего не светит, то я не вижу смысла, чтобы отказываться… Но завтра все встанет на свои места, мы отправимся на север, поселимся в заброшенном замке, не будем краситься и брить ноги и снова станем лучшими подружками.
– Ну, это вряд ли, – усмехнулась Мира, – во-первых, у нас с Настей совершенно разные вкусы на мужчин. Во-вторых, я бы никогда не пожертвовала ею ради мужика. Моя бабушка любила говорить, что мужчина – как трамвай. Не надо бежать за ним, потому что через пятнадцать минут подойдет следующий.
– Неужели у вас никогда такого не было? – допытывался Валерий.
Сжалившись над Мирой, над ее неуместными чувствами и ее священно-девственной постелью, в которой она будет маяться всю сегодняшнюю ночь, я решила сменить тему разговора.
– Да какая разница, – воскликнула я, – было ли, не было. У каждой из нас свои преимущества. И будь уверен, что на мужчинах мы пока не зацикливаемся.
– Твое преимущество – в красоте, так? – Его голос потеплел, взгляд – тоже.
Я чувствовала, как он буквально пожирает меня глазами, и плавилась, как брошенная на сковороду шоколадка. Поскорей бы принесли десерт. Поскорее бы кончилось вино. Поскорее бы у него кончились деньги. Поскорее бы ночь. Вон отсюда, прочь, в неизвестность, в зябкую эдинбургскую ночь. Куда угодно – лишь бы он меня поцеловал.
– Англичанки не очень-то красивы, – вздохнул Валера, – когда я увидел Настасью, сразу заподозрил,
Мира вяло улыбнулась. Ей было обидно, что он хотя бы из вежливости не упомянул о том, что и она тоже вполне ничего.
– Наверное, ты модель?
– Была когда-то, – скромно улыбнулась я, – работала довольно успешно, хотя звездой так и не стала. Зато снималась для телеролика, рекламирующего нижнее белье!
– Уверен, мужчины не могли отлипнуть от экранов, – его взгляд небрежно скользнул по моему телу сверху вниз.
Я судорожно вздохнула, изо всех сил борясь с желанием положить его руку на свое колено.
Образумься, Настасья. Остынь. Закажи эспрессо. Отведи взгляд.
Мира сделала последнюю попытку, отчаянную и жалкую, поменять расстановку сил.
– А знаешь, зачем мы сюда приехали? – хитро прищурившись, спросила она.
Из вежливости Валерий перевел взгляд на нее. Мне захотелось надавать ей пощечин. Что же ты творишь, дурища, не видишь, что ли, – твоя партия проиграна?!
Мира рассказала ему о нашей идее повстречать привидение, забыв упомянуть о том, что она являлась главным противником этой романтичной забавы. Я выжидала, когда она закончит. Про себя я уже приняла ответственное решение: первый шаг я сделаю сама. Как только Мира замолчит, я с улыбкой наклонюсь в Валере и скажу, что день идет на убыль, в путешествие мы отправимся завтра и пора подумать о ночлеге. При этом моя улыбка будет такой красноречивой, что у него не останется выбора, кроме как пригласить нас к себе.
Но дело вдруг приняло совершенно неожиданный оборот. Внимательно выслушав Миру, Валерий хлопнул себя по лбу и воскликнул:
– Я могу вам помочь! У меня есть знакомый, который живет в собственном замке, в двух часах езды от Эдинбурга. Его зовут Джон МакДоннел. И он не понаслышке знает о том, что такое привидения.
– Да ты что? Разыгрываешь? – подалась вперед Мира.
– Как я могу, – шутливо обиделся Валерий, – о Джоне даже газеты писали. В его замке происходят какие-то странности… Он вообще-то не очень-то любит гостей, но если я попрошу, то приютит вас на ночь.
– Это было бы просто здорово! И чем скорее, тем лучше, – оживилась Мира, – если честно, климат Шотландии мне не по душе. Я здесь всего несколько часов, а уже замерзла так, что хватит на три зимы вперед.
Я не сказала ничего, но саркастически про себя отметила, что менее всего моей подруге, видимо, импонирует вовсе не холодный воздух, а холодность местных мужчин.
– Завтра, да? – перебила я. – Мы можем отправиться туда на рассвете, а эту ночь провести здесь, в Эдинбурге, – под конец мой голос дрогнул.
Валерий нахмурился, что-то прикидывая, и наконец выдал:
– Боюсь, не получится. Завтра пятница, а Джон каждые выходные проводит у моря, близ Эдинбурга. Так ему посоветовал врач. У бедняги артрит, аллергия и сердечная аритмия. Если хотите увидеть привидение, то отправиться в путь придется уже сегодня. А завтра вместе с Джоном вернетесь сюда.
Я досадливо прикусила нижнюю губу, да так крепко, что почувствовала на языке металлический привкус крови. Отсрочка на целые сутки. Сегодняшний вечер я проведу не в объятиях Валерия, а в тряском автобусе. И ночью буду мучиться на чужих холодных простынях, зная, что в двух часах езды от меня находится самый желанный мужчина в мире и что он тоже одинок. Ну не идиотизм ли? Какое уж там привидение… Ради немедленной ночи с Валерием я была даже готова примкнуть к материалистам. Только вот ничего уже нельзя было изменить.