Блондинка из Пекина
Шрифт:
– Но Дорн, конечно, знает о ней, – возразил Саду. Представьте себе, что он и с этой стороны поставил часового с собакой.
– Часовой, даже с собакой, никогда не сможет остановить смелого и решительного человека, вооруженного пистолетом с глушителем, – спокойно сказала Жемчужина.
«Фанатизм убил в ней всякую мораль!» – подумал Саду.
– Тогда пошли туда, время не ждет. – Жожо встал.
– Я сама сяду за руль, – заявила Жемчужина. – Мы поедем втроем. Я оставлю вас там, где начинается тропинка, а сама доеду до
– Кстати, вы, кажется, забыли, что за операцию отвечаю я, – вмешался Саду. – Считаю, что сейчас туда ехать нельзя, так как на дороге слишком много машин. – Он взглянул на часы. – Четверть седьмого. Мы поедем в девять, когда движение немного спадет.
Жемчужина только усмехнулась, а Жожо пожал плечами.
– Где здесь можно поесть? – спросил он. – Я что-то проголодался.
– Она проснулась, – объявила Джаннет, выходя на балкон.
Была половина девятого вечера. Вытянувшись на шезлонге после великолепного ужина, Гирланд следил за пролетавшими по небу птицами.
– Значит, мне уже пора появиться на сцене. Она спрашивала, где сейчас находится? – Гирланд быстро надел куртку и пошел за Джаннет в комнату больной.
Эрика Ольсен подняла на него огромные синие глаза. От ее красоты у него перехватило дыхание.
– Я Марк, ваш муж, – сказал он ласковым голосом. – Вы у себя дома и вам не о чем больше беспокоиться.
– У себя? – она прикрыла глаза. – Невероятно, но я ничего не помню. Вы мой муж?
– Да, дорогая. Вы что, не помните меня?
Она на мгновение как бы замерла, а потом произнесла несколько бессвязных слов.
– Она великолепная и совсем черная… Говорят, это жемчужина…
Гирланд наклонился над Эрикой, чувствуя, что она говорит что-то очень важное.
– Что вы такое говорите про великолепное и черное?
– Разве я это сказала? – спросила Эрика, открывая глаза. – Я не помню. Но кто же все-таки вы?
– Ваш муж… Марк.
– Вы не можете себе представить, как это страшно потерять память. Я вас совсем не помню.
– Ваша память скоро вернется. Доктор уверен в этом. Единственное, что требуется от вас, это не переутомляться. Я позабочусь об этом.
– Благодарю, вы очень любезны. – Она глубоко вздохнула и снова закрыла глаза. – Я чувствую себя очень усталой… Кажется, некоторое время я была в госпитале…
– Да, вы правы, оттуда я забрал вас домой.
– Какая красивая комната, Марк… – Она опять открыла глаза. – Вам так подходит это имя.
– Да, да, а теперь попробуйте уснуть. Отдохните. Завтра вы будете чувствовать себя намного лучше. Когда проснетесь, я буду здесь, у вашей кровати, Эрика.
– Эрика? Меня так зовут?
– Да, дорогая.
– Я и не знала, – ее огромные глаза снова начали изучать Гирланда.
– И вы действительно
– Да.
– Как хорошо быть дома…
Через некоторое время Эрика уснула. Гирланд подождал несколько минут, потом осторожно отошел от кровати. Вместе с Джаннет они отступили в другой конец комнаты.
– Вы что-нибудь поняли из этих слов о черной жемчужине? – спросил Гирланд. – Что она хотела этим сказать?
– Не знаю. Мне лучше остаться около нее. – Джаннет говорила с ним официальным тоном. – Я думаю, теперь она проспит до утра. Должна вам сказать, слова ваши звучали с неподдельной искренностью. Если бы я не знала правды, то и впрямь приняла бы вас за ее мужа.
– Я играю роль, за которую мне платят, – Гирланд сделал раздраженный жест.
Сидя за столом в крошечной комнатке, Малих занимался просмотром бумаг, когда к нему вошел Ковский.
Этот хитрый и опасный агент номинально считался начальником Малиха, однако гигант при его появлении даже и не подумал пошевелиться. Он был слишком уверен в себе. Ковский мог быть смещен в любой момент, тогда как положение Малиха было незыблемо. Если, конечно, он не допустит какой-нибудь серьезной оплошности.
– Что происходит? – спросил Ковский, останавливаясь возле стола. – Я жду!
Малих продолжал листать свои документы.
– Читайте! – прорычал Ковский, бросая на стол бумагу.
Малих прочитал то, что было написано на бланке, и вскочил, всей своей фигурой нависая над шефом.
– Если это дело такой важности, почему меня не уведомили сразу?
– Мы недавно узнали, что Кунг изобрел какое-то новое оружие. Нам жизненно необходимо получить сведения об этом. Вероятно, Эрика Ольсен знает о Кунге немало. Нам надо без промедления завладеть ею.
– Легко сказать! Правда, у нас имеется маленькая ниточка… Керман, которому Дорн поручил следить за Гирландом, сегодня утром вернулся в Париж самолетом из Ниццы. Следовательно, скорее всего Эрика Ольсен увезена на Лазурный берег. Попытаемся отыскать ее там. У меня в Ницце есть нужные люди. Но эти поиски могут продлиться долго. Почему вы сразу не сказали, что это так важно?
Ковский кусал губы. Он знал, что Малих был всегда настроен против него.
– Какая разница? Теперь-то вы знаете. Нужно как можно скорее разыскать эту женщину… Кроме того, не забывайте, что это именно вы ее потеряли.
– Нет, не я, а ваша любовница Марина Доринская!
– Я запрещаю вам говорить подобным тоном. И Марина Доринская совсем не моя любовница. – Ковский покраснел.
– Вы правы, шеф, я хотел сказать – ваша жена.
Взгляды мужчин встретились, и Ковский вынужден был отвести глаза.
– Что будем делать? – спросил он более миролюбиво.
– У Дорна есть очаровательная секретарша. Мари Дэвис. Она определенно знает, где прячут Эрику Ольсен.
– Что вы собираетесь делать? – Ковский нахмурил брови.