Блондинка [=Киноповесть с одним антрактом]

Это происходило так: все в «трениках», закатанных по колена, в рубашках, ушастыми узлами впереди. Странноватые движения. Каждый по-своему. Но — общее, единое, согласное.

Он похлопывал в ладоши то быстрей, то медленней. Тогда их движения становились то медленней,

то проворней. Он показывал что-нибудь новое, все тут же повторяли за ним. Вот ленивые, мелковатые зверушки. А вот уже не смешные. И не зверушки, а птицы. Округло устремлялись вниз. Сам он в свитерке, худой, такой же, как все, но если приглядеться — старше. То к одному подойдет, толкнет легонько, то к другому — один за другим падают ниц. И снова, вскинув руки, взлетают. Преодолевая земное притяжение. Там, в вышине мгновение раздумывали, стоит ли возвращаться обратно. И падали на землю. Один — словно бы убит, другая — будто бы решила отдохнуть, третий — как бы просто дурачится. И снова взмывали вверх, ввысь.

Ира. Какая у него цель? Освободить в человеке такие физические и духовные возможности, о которых он и сам не подозревает. Красота человеческого тела. Но чтобы это была и красота человеческого духа! Для него главное не результат, а процесс. Он говорит: это будет наш дом. Здесь мы будем просто жить. Учиться ощущать радость существования. Это необходимо для жизни. Для веры в то, что жизнь имеет смысл. Но он и предупреждал: я вам ничего не обещаю и ничего не гарантирую. Может быть, мы будем работать три года, а потом я скажу, что я ошибался, и мы с вами делали не то… И все было бы прекрасно. Но именно такому человеку на земле не хватило места — угла! — где он мог бы сосредоточиться, побыть наедине с собой! Негде! Так получилось…

Ира бежала. Волосы летели вслед, словно важное происходило не здесь, а где-то там, впереди.

Хозяин. Вот такая квартирка. Не знаю, подойдет — нет…

Ира. Конечно! Какой разговор! Как раз то, что нам нужно.

Хозяин. Ну, санузел и те де. Осмотрите.

Ира. Нет, зачем санузел, я верю! То есть санузел — это в конце концов не главное!

Хозяин. Почему же? Снимаете квартиру не на месяц, давайте уж освидетельствуем все, чтобы не было недоразумений.

Ира. Да-да, чтобы не было — тогда конечно. (Пошла, посмотрела.)

Хозяин. Но чем могу действительно похвалиться — вид из окна. (Подвел к окну.) Сейчас не разберешь — дождит, собака.

Ира. Почему! Вид превосходный, ничего не скажешь. Я представляю: утром, когда солнце…

Хозяин. Солнце — там. (Показал в противоположную сторону.)

Ира. Но тогда закат! Можно же смотреть на закат!

Хозяин. На закат смотреть можно. (Достал из стола бутылку.) Ну, тогда а ля фужер?.. (Разлил.) С новосельем! Насчет цены вас уведомили?

Ира. Цена нас устраивает. Задаток я принесла. Сразу за два месяца.

Хозяин(в

сильном затруднении и огорчении). Вот тут произошли перемены. Вчера вдруг. Звонит моя супруга. (Распаляясь.) Оттуда. Требует аванс шестьсот рублей вперед! Хоть умри тут! Интересно создает природа!

Ира(не сразу сообразила, что это значит. Пыталась вспомнить имя-отчество хозяина, в смятении забормотала). Но ведь… Трифон Иванович… я не ошиблась?.. Мне этого не говорили.

Хозяин. В том-то и дело! Такая история! И главное, на севере живем, как боги. Ехал в отпуск — вот такие были карманы, веришь-нет? Но я не крохобор, кончился отпуск — нет наличных на обратный билет, на полном нуле! И никуда не денешься! В среду, в десять ноль-ноль как штык на самолет. Так что в нашем распоряжении остается четыре дня. Но поймите меня правильно. То есть неправильно. Если не устраивает, прошу прощения, найдем другой вариант.

Она молчала, все еще улыбаясь.

Зато потом никаких забот, переводов по почте. И, как видите, все на уровне мировых стандартов. Можете звать гостей.

Ира. Да где же я достану такие деньги? За четыре дня! Если бы мне сразу сказали. А то, не знаю…

Хозяин. Что я мог раньше сказать? Дорогая моя! Выполняю приказы! И так все время ко мне там претензии! Я специально с ней в разное время отпуск беру! Чтобы хоть отдохнуть немного. Сложно все…

Ира. А если я не смогу достать? Сразу. Тогда?..

Хозяин. А вы перехватите где-нибудь. Ведь практически какая разница: все время висели бы над головой. Я — прагматик. Вот, обдумайте мое предложение, пораскиньте…

Ира. Хорошо, пораскину…

Подруга мыла пол — в мужниной рубахе, в подоткнутой юбке.

Ира. Нинка, прости, я прямо к делу. Мы со Львом сняли, наконец, квартиру, и какую — блеск! Но хозяин. Вдруг потребовал аванс. Шестьсот рублей! Ничего себе! Причем отдать надо в течение трех дней. А то он пересдаст и уедет! Не посоветуешь, у кого можно одолжить?

Нина. А у Льва Николаевича ничего нет?

Ира. Если бы было, неужели он бы разрешил мне ходить, побираться!

Нина. Ну, конечно, что спрашиваю. Именно такие всегда без денег.

Ира. Главное, отдам же рано или поздно! Я сейчас работу беру любую. Прогуливаю близнецов. Мою стекла в одной конторе. Пишу под диктовку мемуары одной старушке. Это дает… В общем, дает.

Нина. А у своих он подзанять не может? Ему же всякий дал бы.

Ира. Что ты, он для них — бог. А богу не пристало просить взаймы.

Нина. Плохо говоришь, грех это. Если бы он окурок в мою сторону бросил, я бы счастлива была. Ты обратила внимание — я ведь ни разу не попросила тебя познакомить с ним. Мне хватит знать, что такие люди есть.

Ира. Ладно, идеализировать тоже не надо… Есть ваза «Фаберже». Это мне дедушка завещал, как выйду замуж — мое.

Нина. Хочешь правду? Прости за эти мысли — иногда задаюсь вопросом: почему именно ты?