Блондинка-рабыня
Шрифт:
Он стремительно выскочил из машины и вытащил фонарь.
Машина ехала на большой скорости. Когда до Флина оставалось метров триста, он начал сигналить ей фонарем.
Уоппи наблюдал, держа ружье наготове. Сердце его учащенно билось. А если машина полна фликов? Эти парни не боятся рисковать и любят нападать неожиданно.
Машина замедлила ход. Флин увидел, что в ней был только водитель, и понял: Блэндиш выполнил все распоряжения. В тот момент, когда машина поравнялась с ними, из нее был выброшен тяжелый предмет. Он упал на дорогу,
Флин бросился подбирать чемодан. Уоппи отложил ружье в сторону и включил мотор. Флин сел рядом с ним, зажав чемодан ногами.
— Быстрей!
Уоппи нажал акселератор до отказа, и машина рванулась с места. Флин, обернувшись, следил, нет ли погони. Так они проехали километра четыре. Никто их не преследовал.
— Все в порядке, — объявил Флин, — можно возвращаться домой.
Когда они вошли в холл, их уже ожидали: Мамаша, Слим, Эдди и Док — все были в сборе.
Флин поставил чемодан на стол.
— Добыча, Мамаша! Все прошло так, как вы задумали.
Мамаша медленно поднялась с кресла и подошла к столу. Открыла обе застежки. Все столпились вокруг нее, даже Слим казался заинтересованным.
Мамаша открыла чемодан. Вид банковских билетов, аккуратно уложенных, потряс их. Никогда в жизни никто из них не видел такого количества денег.
— О! Подумать только! — воскликнул Эдди. — Какое потрясающее зрелище! Ну, говорите же!
Слим, наклонившись над билетами с открытым ртом, тяжело дышал.
— Вот мы и добились, чего хотели. — Мамаша пыталась говорить спокойно. — Миллион долларов! Наконец-то!
— Начинайте раздел, Мамаша, — сказал Эдди. — Я сгораю от нетерпения пощупать свои денежки. Сколько придется на нос?
— Да, — поддержал его Уоппи. Он был так возбужден, что не мог устоять на месте. — Сколько приходится на мою долю, Мамаша?
Но Мамаша закрыла чемодан. Потом посмотрела по очереди на каждого из окружавших ее мужчин. После чего села.
Банда с недоумением смотрела на нее.
— Ну что с вами? — нетерпеливо спросил Эдди. — Делите добычу — вот и все!
— Все билеты в чемодане имеют номера, — заявила Мамаша. — Даю голову на отсечение, что у федов есть эти номера. Этот фрик — динамит.
— Что вы такое говорите, — воскликнул Эдди, — им нельзя воспользоваться?!
— Можете, если хотите в газовую камеру! Я вас предупреждаю: тратить сейчас добычу — это самоубийство!
— Проклятие! К чему было прилагать столько усилий?! — закричал Эдди.
— Ну, успокойтесь, дети. — Мамаша казалась олицетворением миролюбия. — Я все продумала. Я отправлю этот взрывоопасный фрик Шульбергу, который пустит его в ход через несколько лет. А вместо него даст нам половину, которой можно будет пользоваться. Это лучше, чем миллион, который все равно нельзя тратить.
Неожиданно Слим плюнул в печку.
— Разговаривать — это ты умеешь, — презрительно проговорил он, лег на софу и уткнулся в какой-то журнал.
—
Мамаша разразилась хохотом:
— А я в этом и не сомневалась!
— Тогда по сколько же мы получим? — забеспокоился Уоппи.
— Вы получите по три сотни долларов каждый, — объявила Мамаша, — и никто не получит больше.
— Вы что, шутите?! Три сотни долларов? — пролаял Эдди с перекошенным лицом. — Что это значит?
— Это ваши карманные деньги. Да, каждому из вас полагается двести тысяч, но вы их не получите. Я хорошо знаю вас всех. Если у вас в руках окажется такая уйма денег, то вы наделаете столько глупостей, что не позже чем через восемь дней у вас на плечах окажутся флики. Вы же не найдете ничего лучше, чем швырять эти деньги направо и налево. Вот так большинство подобных «дельцов» и попадается! Они не могут удержаться, чтобы не выкинуть что-нибудь со своими денежками, а флики этим пользуются.
Она указала на Эдди:
— Что ты, например, объяснишь фликам, когда они поинтересуются, откуда у тебя вдруг появились такие деньги. Ну, объясни!
Эдди открыл рот, чтобы ответить, ну тут же прикусил язык: он понял, что старуха права.
— Это верно, Мамаша, — признался он, — но все равно — очень обидно. Я считал, что стану богачом.
— Теперь объясню вам, что мы сделаем с добычей, — удовлетворенно продолжала Мамаша. — Мы ударимся в коммерцию. Долгие годы я мечтала об этом. Вы, парни, будете содержать коробочку. Я куплю «Парадиз-клуб». Он как раз продается. Мы отделаем его, пригласим красивых девушек, хороший оркестр и будем загребать денежки. С полмиллионом мы сделаем лучшее кабаре в городе. Мне уже надоело командовать бандой жуликов. Теперь будем делать большие дела. С сегодняшнего дня и приступим. Что вы на это скажете, ребята?
Четверо мужчин опять повеселели. Один Слим не слушал. Он продолжал читать журнал.
— Да, вы действительно сильны, Мамаша, — сказал Док. — Я согласен.
— Я тоже, — присоединился Эдди. — Это замечательная идея!
— И мне это улыбается, — сказал Флин.
— А в клубе будет ресторан, Мамаша? — спросил Уоппи. — Я смогу заниматься кухней?
— Сможешь, Уоппи. Каждый из вас будет получать пятую часть доходов с клуба. Вы все разбогатеете, но у вас будет надежное прикрытие.
— Минутку, а если феды заинтересуются, откуда мы взяли средства на эту операцию? Что вы им ответите? — спросил Эдди.
— И это предусмотрено. Шульберг ответит, что дал мне деньги взаймы. Это входит в наше с ним соглашение.
— Больше не о чем говорить, вы все предусмотрели, — признался Эдди. — И когда мы начнем, Мамаша?
— Немедленно. К чему попусту болтать. Клуб я куплю завтра же.
— Теперь, — вставил Флин, — нам остается только освободиться от девочки. Вы уже сказали Доку, что он должен сделать? И когда мы похороним ее?