Блондинка с загорелыми ногами (Скажи утке "нет"!)

Оутерицкий Алексей

– Так вы казахи, что ли? – ошалело спросил бригадир.

– Казахи, – подтвердил Байтуган.

– Давно в городе?

– С утра.

– И много вас?

– Много, – честно ответил Байтуган.

Четверо переглянулись. Они сняли окружение и собрались в кучку для совещания, а монголы терпеливо ждали, пока они перестанут шептаться.

– Тут это… – нервно оглядываясь на каменные, без всякого выражения, круглые лица, – тихо проговорил бригадир, – тут байда какая-то получается. Неправильное во всем этом что-то.

– Не верю я в казахов, – согласился один из подельников. – А Толяну вообще верить

нельзя, он в последнее время с иглы не слезает.

– А с другой стороны, узкопленочные-то – вот они, – опять оглянувшись на мотоциклистов, – сказал бригадир и крикнул заурчавшему мотором Байтугану: – Сейчас, пацаны, сейчас все решим! Еще минуту подождете? Нам пахану позвонить надо!

– Минуту подождем, – подтвердил Байтуган. Он не совещался с товарищами по поводу наехавших на них бритоголовых, а пытался сообразить, где бы им поймать ученого китайца, чтобы выслужиться перед Енгуром.

Тем временем бригадир закончил говорить с кем-то по телефону и повернулся с довольной улыбкой к Байтугану, пряча трубку в карман.

– Вот и все, вопрос решен.

– Это хорошо, – сказал монгол.

– Забиваем стрелу?

– Забиваем.

– Вот и лады. Пусть ваш пахан перетрет тему с нашим. Встречаемся знаешь где?

– Где?

– На поле, за бывшим машиностроительным заводом. Завтра, в двенадцать. Знаешь, где завод?

– Знаю, – сказал Байтуган. Он решил во всем соглашаться с представителями местного населения во избежание конфликтов – в полном соответствии с установкой Енгура. Убедившись, что все разрешилось мирно, он сделал знак подчиненным. – За мной.

Трое надели мотоциклетные очки и взревели моторами.

– Надо же, – покачал головой бригадир. Четверо стояли и смотрели вслед стремительно уезжающим незнакомцам. – Еще какие-то, чтоб их мать, казахи… Никогда б не поверил. Словно нам своих проблем мало.

– И не говори, – поддакнули подельники. – Ничего, завтра их тут уже не будет. Пусть только припрутся на поле. Там, басурманы, и останутся…

Едущего по уже знакомому проспекту Ильчебая внезапно осенило. Он мигнул задней фарой и вильнул к обочине. За ним поспешили подчиненные.

– Едем на вещевой рынок, – сказал десятник. – Помните, мы его проезжали?

– Он там, за рекой, – подтвердил один из его воинов. – Если перемахнуть через железнодорожный мост, получится быстро. Только бы не остановили ГАИ-шники, тогда придется стрелять. Но зачем нам этот рынок?

– Да там этих китайцев наверняка пруд пруди! – радостно пояснил Ильчебай. – Ну, дошло? Их в любом городе на любом рынке навалом!

– А они там ученые? – с сомнением спросил кто-то.

– Да какая разница, какие они, – разозлился от бестолковости подчиненного десятник. – У нас же вообще ни одного нет. С чем мы возвратимся к Енгуру?

– Правильно, Ильчебай! – загорелись воины. – Ты здорово соображаешь! Не зря Енгур назначил тебя десятником.

– Все, помчались, – сказал тот. – Темнеет уже. Рынок скоро закроется, ищи тогда этих китайцев по их съемным хатам.

– Как бы эта идея не пришла в голову еще кому-нибудь из наших, – выразил опасение кто-то. – Не видать нам тогда награды.

– Награды… – проворчал Ильчебай. – Тут как бы головы не лишиться. Все, отставить разговоры! Монголы, по коням!

Проведение операции по изъятию

с рынка ученого китайца не составила для опытных воинов большого труда, заняв считанные минуты. Боевая тройка на полной скорости прошила начавший потихоньку пустеть рынок со сворачивающимися торговцами, и подкатила к первому же попавшемуся небольшого росточка китайцу. Тот стоял к ним спиной, укладывая в огромный клетчатый баул нераспроданные за день шмотки.

– Эй, ты китаец? – на всякий случай спросил Ильчебай.

Китаец оглянулся, увидел свирепые, как ему показалось, физиономии узкоглазых пришельцев, и нахмурился.

– Зачем твоя спрашивает? – в свою очередь спросил он. – Милиции дань плачу, бригаде с рынка дань плачу, за торговое место плачу, налог плачу, за регистрацию плачу… Что еще от простого китайца надо?

– Берем его, – скомандовал Ильчебай, не переносивший пустых разговоров.

Двое оставили свои мотоциклы, перемахнули через длинный деревянный прилавок, и на глазах насмерть перепугавшихся торговцев в мгновение ока скрутили упирающегося, отчаянно заверещавшего что-то по-своему китайца.

– Эй, вы куда его! – закричала было дородная женщина, торговавшая халатами, домашними тапочками и прочими атрибутами быта, но пригляделась к незнакомцам и поспешила утихнуть сама – для этого ей даже не потребовалось столкнуться со взглядом свирепо играющего желваками десятника. Не прошло и минуты, как китайца с его барахлом и след простыл – он укатил, притороченный к седлу мотоцикла одного из напавших. В воздухе только беспомощно болтались его тощие ноги, да еще истошные, постепенно затихающие крики некоторое время доносились до ушей бывших соседей по прилавку, пока тройка мотоциклистов не выехала за ворота рынка.

– Что это было? – со страхом спросил никого и всех сразу парень, торговавший пиратскими дисками, словно кто-то мог ему что-то пояснить.

Однако такой человек нашелся.

– Не заплатил ментам, вот его и скрутили, – уверенно сказал мужчина, спокойно складывающий в сумку книжки небольшого формата с разноцветными обложками. – Не будет он здесь больше торговать.

– И это правильно! – проворчала какая-то торговка. – Еще китайцев нам тута не хватало! Потом подтянутся японцы, словно нам тута ресторанов с ихними суши мало!

– Да японцы-то тут при чем? – не выдержал кто-то из малодушных, тем самым подыграв набирающей голос тетке. Ей только того и надо было.

– А при том! – прекратив собирать свои вещи, закричала она. – Пусть забирают свою Хамакаду и валят на свои острова!

Начался обычный для России стихийный политический диспут, как бывает, если в каком-то месте собирается более двух неравнодушных, болеющих за страну человек…

Подъехав к условленному месту сбора, Ильчебай первым свернул с трассы в редковатый лес. Ловко проехав по извилистой узкой тропинке, умело компенсируя напружиненными ногами и задом неровности почвы, он выехал на небольшую поляну и, заглушив мотор, снял очки. За Ильчебаем на поляну въехали его воины. Некоторое время трое тупо таращились на целую толпу китайцев, сидящих в окружении направивших небольшойпервым свернул с трассы к лесупут, как бывает, если в каком-то месте собирается более двух болеющих за страну человек.на них стволы монголов, затем недоверчиво переглянулись.