Блондинка в боевой академии. Не хочу учиться!
Шрифт:
Если бы он не держал меня в крепких объятиях, наверное, я бы просто сползла по стене. Ноги вдруг стали ватными, голова кружилась, и я бы никогда не отстранилась от него, если бы Натаниэль сам не отпрянул, выдохнув:
— Нет, Рина. Нет.
— Почему? — вырвалось у меня несчастно.
— Потому, — жестко припечатал он. — Меня не интересуют маленькие девочки. Это понятно?
— А так и не скажешь, — разозлено прошипела я, чувствуя, что глаза начало резать от слез.
— Знаешь, чем отличается мужчина от импульсивного мальчишки? — спросил Натаниэль, замерев на расстоянии. — Мужчина никогда не перепутает обычное физическое влечение и заинтересованность. Поддаваться банальной похоти глупо. Можно взять любую симпатичную девицу и получить тот
Его слова ранили, словно удары кнутом. Каждое слово, каждая брошенная фраза заставляли вздрагивать.
Натаниэль развернулся и ушел, со злостью хлопнув дверью аудитории, а я стояла у стены и глотала слезы. Как я могла подумать, что он лучше, чем Адам? Такой же наглый, самодовольный индюк! А мне еще терпеть его на парах. Ненавижу!
Натаниэль
Меня сегодня повело, как желторотого юнца. И это сумасшествие второй раз подряд нехило напугало. Ее гибкое тело рядом. Ее пухлые призывно открытые губы на расстоянии поцелуя — ото всего этого сносило крышу, как ни от кого до этой хрупкой блондинки с несносным характером. Что это? Следствие изоляции от столичной жизни в академии, где работают и учатся практически одни мужики? Нет ведь. Мне же никто не мешает закрутить роман, да хотя бы с секретаршей ректора. Симпатичная ведь и ходить далеко не нужно. Так почему же рвет крышу от собственной курсантки? От наивной и правильной девочки богатых родителей. Чего бы она себе ни воображала, как бы дерзко себя ни вела, на лбу у нее было написано:
«Руками не трогать. Из дома папы отправить сразу замуж».
Только вот со всеми замужами — это не ко мне. Меня никогда не привлекали непорочные девочки. Меня слишком напрягали проблемы, которые неизбежно возникнут, если связаться с такой. Даже в юности я западал на девушек старше, опытнее и не из семей аристократов, где родители мечтают о выгодном браке для своего оранжерейного цветка. Слишком много тех, кто желал бы выйти замуж за мой статус, поэтому я не подставлялся. Мне была по душе свобода.
Я не врал, когда говорил Рине, что предпочту кого-то проще, но немного лукавил, пытаясь доказать, что это будет сделать просто. Нет непросто. Потому что у меня сносило крышу именно от нее. Не знаю, что это. Влечение, симпатия (хотя откуда она возьмется к папиной дочке на пятнадцать лет меня младше?) или просто какое-то дурацкое сумасшествие, но тянуло меня именно к ней. И это могло стать серьезной проблемой, слишком многое было поставлено на кон.
Сегодня я решил покончить с этим наваждением и вытащил брата, так удачно заглянувшего в Боевую академию, в город, чтобы отдохнуть и, не скрываю, напиться. Я представил его другом, мне так было удобнее, чем вдаваться в подробности взаимоотношений наших семей. На него всегда клевали удивительно артистичные и утонченные девушки. Таких манили люди искусства. Я к людям искусства не относился, но тоже никогда не уходил один. Только вот прошло уже три часа. Я выпил четыре бокала отличнейшего виски, рядом с нами прекрасные красотки. Две из них устроились на коленях Рикарда, а я остался слеп и глух. Меня не заводила ни одна. И перед глазами стояли только слезы в глазах юной блондинки, которую я про себя окрестил «Мисс тысяча проблем». Ну и что мне со всем этим делать? Нужно найти способ выкинуть ее окончательно из головы. Только пока в этом даже виски не помогает.
Рина
Я провела день словно в тумане. Сначала отсиделась в аудитории, ожидая, что слезы высохнут сами собой, но почему-то продолжала реветь. Даже когда меня бросил Адам, я сумела сохранить лицо, а тут расклеилась.
К счастью, занятия прогуливать никто из девчонок не хотел, меня обещали прикрыть, и я осталась одна. Правда, Элоиза на меня смотрела так, будто лично предала. Мне даже неловко было облегченно выдыхать, когда они ушли. Беспокоятся ведь, а я им вру. Я пострадала весь день, а потом заснула, и не реагировала ни на голоса, ни на попытки меня разбудить. Мне нужно было время, чтобы прийти в себя и скрыть разбитое состояние.
На следующее утро стало чуть проще. В душе еще жила обида и боль, но слез не было. Сил, правда, тоже и я выдохнула, когда в коридорах услышала прекрасную новость — Адам немного сдвинул свое личное посвящение. Задание очередного тура он запланировал объявить после родительского дня и визита короля. Это было кстати. Мы с девчонками с головой окунулись в репетиции, которые проходили вместо пар Натаниэля. Еще одно удачное стечение обстоятельств. Обсуждали и заказывали костюмы, в общем, делали то, что нам было велено — старались не опозориться.
— Рина, неужели ты ничего не узнала про труп девушки? — спросила Элоиза за обедом, но я только покачала головой.
— Нет.
— А зачем же тебя оставлял Натаниэль? — не унималась она, и мне захотелось кинуть в нее ложкой. — Мы думали, как раз, чтобы обсудить.
— Ну кто я, а кто он? — Я шумно вздохнула и отхлебнула из чашки травяной успокаивающий чай, так он назывался в меню. А спокойствие мне не повредит. — Зачем ему передо мной отчитываться?
— А зачем звал-то? — спросила Зейна. — После вашего разговора ты исчезла и не явилась на занятия.
Я улыбнулась как можно спокойнее и безразлично произнесла.
— Да ничего не хотел. Еще раз сказал, чтобы мы молчали, а я особенно. Ведь руку нашла именно я. А потом меня накрыло, ну вы же в курсе, и я смогла только лежать.
— Мы должны узнать, что это за труп и как он тут оказался, — воинственно произнесла Альма и гордо выпятила подбородок.
— Ты такая умная, — фыркнула Рианна. — Что даже противно. Зачем тебе это? Ты сыщик? Думаю, без тебя разберутся.
— Ну интересно же, — смутилась она и замолчала, от волнения положив в чашку еще две ложки сахара к двум имеющимся. Мне стало ее жалко, но сейчас я была согласна с Рианной.
— Альм, нам еще сегодня три часа репетировать. Завтра приедут родители, вечером посвящение. Нужно готовиться. Ну какие к демонам трупы?
— А потом?
— А потом будет видно, давайте хоть завтрашний день переживем, а? Не знаю как вы, а я волнуюсь.
— А я нет, — встряла Рианна. — Потому что уверена в своих силах.
— Да кто бы сомневался! — фыркнула Сабрина и встала.
— Ты куда? — спросила ее Мирра. — До репетиции почти час.
— Пойду, найду Сильха. Он сам не свой.
— Почему? — спросила я.
— Потому что родительский день, — отозвалась она, словно это что-то объясняло, и ушла, оставив нас в недоумении. Правда вернулась быстро и злая. Злая Сабрина была еще более несносной, нежели Рианна, поэтому спрашивать, что произошло, ее никто не стал. Впрочем, я могла предположить. Сильх ее послал. Я уже заметила, если ему плохо, он предпочитал одиночество и крышу. А не Сабрину.
Даже не знаю, почему после репетиции и ужина, я отправилась туда, прихватив бутерброды с сыром, три пирога и стаканчик кофе.