Блондинка в озере. Сестричка. Долгое прощание. Обратный ход
Шрифт:
— Она тебе запретила называть ее малюткой, помнишь?
Если он и понял намек, то виду не подал, только сжал кулаки.
Женщина сказала:
— Это частный сыщик, его звать Марло. Его наняли следить за мной.
— Ему пришлось следить за тобой с близкой дистанции? Кажется, я помешал дивной дружбе.
Она отскочила от меня и выхватила пушку из чемодана.
— Мы говорили о деньгах, — сказала она ему.
— Напрасно, — сказал Митчелл. Его лицо побагровело, глаза заблестели. — Особенно в такой позе. Пистолет тут не нужен,
Он шарахнул меня прямым правой, быстрым и точным. Я ушел влево, хладнокровно и хитро. Но не ударами правой он зарабатывал себе на хлеб. Он был левша. Мне следовало бы заметить это еще на вокзале в Лос-Анджелесе.
Опытный наблюдатель, мистер Марло, никогда не упустит важной детали. Я отвесил крюк правой и промахнулся, а он не промахнулся левой.
Моя голова откинулась назад. Я потерял равновесие, и он успел отступить вправо и взять пистолет из руки женщины. Пистолет как бы вспорхнул и свил гнездышко в его руке.
— Стой смирно, — сказал он. — Хоть это звучит как треп, но я могу сделать в тебе дыру, и мне за это ничего не будет.
— Лады, — сказал я хрипло. — За полста зеленых в день я не работаю мишенью. За это платят семьдесят пять.
— Пожалуйста, повернитесь. Позабавьте меня содержимым вашего бумажника.
Я прыгнул на него. Хрен с ней, с пушкой. Он бы выстрелил только от паники, но он был на своем поле, и паниковать ему не приходилось. Но, может быть, женщина не была в этом уверена. Как в тумане, самым краем глаза я увидел, как она потянулась за бутылкой виски. Мой удар пришелся Митчеллу по шее. Его рот чмокнул. Он ударил и попал, но это не играло роли. Мой удар был сильнее, но и он не принес мне золотой медали, потому что в этот миг словно армейский мул лягнул меня в затылок. Я взлетел над темным морем и взорвался как шутиха.
Глава 6
Первым ощущением была слабость: заговори со мной сурово — и я расплачусь. Вторым — что моя голова не помещается в комнате. Лоб был безумно далеко от затылка, а виски на огромном расстоянии друг от друга, но в обоих звучало то же глухое биение.
Я услышал завывающий шум где-то за стеной, потом почувствовал, как струйки ледяной воды стекают по моей шее. Покрывало кушетки указывало, что я лежу вниз лицом, если таковое у меня еще оставалось. Я осторожно перекатился и сел. Раздался грохот. Это грохотали куски льда в компрессе, сделанном из полотенца. Нежно любящая меня особа положила мне холодную примочку на затылок. Менее нежно любящая меня особа трахнула меня до этого по черепу.
Это могла быть одна и та же особа. Любовь — штука переменчивая.
Я приподнялся и полез в карман. Бумажник был на месте, в левом кармане, но его клапан был расстегнут. Я просмотрел содержимое. Все на месте.
Бумажник поделился своей информацией, но она уже не была секретной в любом случае. Мой баул стоял открытый у кушетки. Значит, я был дома, в собственных апартаментах. Я дотянулся до зеркала и глянул на свое лицо. Оно показалось мне
Я подошел к двери и открыл ее. Прямо передо мной стоял, облокотясь на перила, дородный мужчина. Это был жирный тип среднего роста, но довольно крепкий. На нем были очки, большие уши торчали из-под серой фетровой шляпы.
Ворот его плаща был поднят. Он держал руки в карманах плаща. Над ушами торчали мышино-серые с сединой волосы. Он казался крепко сбитым, как и многие толстяки. Свет из открытой двери моей комнаты отражался в стеклах его очков. В зубах он держал маленькую трубку, из тех, что называют «бульдог». Я был все еще в тумане, но его присутствие обеспокоило меня.
— Хорошая погода, — сказал он.
— Что вам нужно?
— Ищу одного человека. Не вас.
— Здесь больше никого нет.
— Так, — сказал он. — Спасибо.
Он повернулся ко мне спиной и облокотился на перила.
Я пошел туда, где раздавался шум. Дверь номера 12-Б была распахнута настежь, свет горел, горничная в зеленой гостиничной форме орудовала пылесосом.
Я вошел и огляделся. Женщина выключила пылесос и уставилась на меня.
— Чего вам?
— Где мисс Мэйфилд? — Она пожала плечами.
— Дама из этого номера, — сказал я.
— А, эта. Она съехала. Полчаса назад. — Она снова включила пылесос. — Лучше спросить в конторе, — прокричала она сквозь шум.
Я повернулся и захлопнул дверь. Пошел вдоль черной змеи шнура пылесоса к розетке и выдернул вилку. Женщина в зеленом злобно уставилась на меня. Я подошел к ней и вручил ей долларовую бумажку. Ее злоба поутихла.
— Просто хочу позвонить отсюда, — сказал я.
— У вас же есть телефон в номере?
— Не задумывайтесь, — сказал я. — Это стоит доллар. — Я подошел к телефону и поднял трубку. Девичий голос сказал:
— Контора. Хотите снять комнату?
— Это Марло. Я опечален.
— Чего? Ах, это вы, мистер Марло. Чем мы можем быть вам полезны?
— Она уехала. Я даже не смог поговорить с ней.
— Ах, как жаль, мистер Марло. — Казалось, что ей и впрямь жаль. — Да, она съехала. Мы, конечно, не могли…
— Сказала ли она, куда переехала?
— Она просто расплатилась и уехала. Совершенно неожиданно. Адреса не оставила.
— С Митчеллом?
— Извините, мистер Марло, но я никого с ней не видела.
— Но что-то вы должны были заметить. На чем она уехала?
— На такси. К сожалению…
— Хорошо. Спасибо.
Я вернулся в свой номер, где толстяк удобно расселся в кресле, закинув ногу на ногу.
— Спасибо, что заскочили, — сказал я. — Чем могу быть полезен?
— Вы могли бы сказать, где Ларри Митчелл.
— Ларри Митчелл? — Я призадумался. — Я с ним знаком?
Он открыл бумажник и вытащил визитную карточку. Неуклюже приподнялся и протянул ее мне. На ней было написано:
«Гобл и Грин. Детективы.
Пруденс-стрит, 310, Канзас-Сити, штат Миссури».