Блондинка. Том II
Шрифт:
Ты вроде бы говорила, там очень красиво…
Красиво, как может быть красив конец света. Когда солнце станет красным-красным и заполнит собой почти все небо.
А та ошибка, о которой ты упомянула…
Не важно, Папочка. Ведь я тогда тебя не знала.
В жизни каждого человека случаются ошибки, дорогая. Но в счет идут не они, а правильные, добрые поступки. Можешь поверить мне, милая, ты успела совершить в жизни много хорошего.
Правда,
Ну конечно! Ты знаменита, одно это само по себе уже много значит.
Но что именно, Папочка? Значит ли это, что я — хорошая актриса?
Думаю, да. Ты хорошая актриса.
Но сейчас я стала играть лучше. Я имею в виду после Нью — Йорка.
Да, это так.
Значит, я могу собой гордиться?
Думаю, ты имеешь полное право гордиться собой.
А ты собой гордишься, Папочка? Своими пьесами?
Да. Иногда. Во всяком случае, стараюсь.
Я тоже очень стараюсь, Папочка! Нет, правда!
Знаю, милая, знаю. И это хорошо, это очень здорово.
А все другие, они просто не сводят с меня глаз, только и ждут, чтобы я оступилась. Раньше этого не было, раньше я была никемv А теперь я «Мэрилин», вот они и ждут. Как тогда, в Нью-Йорке…
Дорогая, в Нью-Йорке все было замечательно. Ты показала себя с самой лучшей стороны. Впервые выступала на сцене перед публикой и всем очень понравилась. И ты прекрасно это знаешь.
Но кок otcc я боялась! О Господи, до чего же я трусила!..
Так всегда бывает в театре, милая. Все мы трусим и нервничаем перед выходом на сцену.
Мне кажется, я не смогу жить с этим дальше. Сначала страх, а после чувствуешь себя совершенно опустошенной.
Для выступления на сцене нужны долгие недели репетиций. Шесть недель — это минимум. Совсем не то, что читка.
Папочка, знаешь, мне так бы хотелось спать по ночам… но, с другой стороны, может, и лучше, что я не сплю. Я боюсь своих снов… И луна, и звезды, они такие яркие. Я привыкла к городу. Если б ты был со мной, Папочка, я бы смогла уснуть! Я бы любила, любила, любила тебя, а потом — бац! глядишь, я уже сплю.
Скоро, дорогая. Я буду с тобой очень скоро.
Может, даже вообще не проснусь, так крепко буду спать.
Ну, это ты в шутку, ведь правда, милая?
Ничего я не шучу! Потому, что люблю тебя. И не хочу без тебя быть. Когда мы поженимся, все ночи будем проводить только вместе.
Только так и не иначе! Уж я об этом позабочусь.
А я не рассказывала тебе, Папочка, об этой сцене родео из фильма? Шери идет на родео. И лезет по трибуне наверх. И лезть ей очень
А что же Шери, разве не веселится?
Ой, что ты! Она же настоящий уродец, она просто не умеет веселиться. И вот я наконец на трибуне, но солнце светит так ярко, и мне становится плохо, кружится голова и тошнит. Слава Богу, что не в камеру!
У тебя что, животик разболелся? Ты заболела, дорогая?
Да нет, не я, а Шери! И это все от нервов. Потому что она знает, что люди смеются над ней. Понимает это, хоть ты и говоришь, что действует она «неосознанно».
Говоря «неосознанно», я вовсе не имел в виду в отрицательном смысле. Просто пытался объяснить…
Я не хочу стыдиться всю свою жизнь! Того, что люди надо мной смеются, того, что…
Да черт с ними со всеми! И вообще кто они такие, эти люди?
Люди из Голливуда. Да откуда угодно!
Послушай, в журнале «Тайм» выходит статья о Мэрилин Монро, с большим портретом на обложке. Ну скажи, много ли актрис или актеров удостоились этой чести, быть сфотографированными на обложку «Тайма»?
Ах, Папочка, ну как ты можешь так говорить!
А что такого? Что я не так сказал?
Да я же сто раз им уже говорила: не спешите! Говорила, что пока этого не хочу! Я еще не настолько стара, чтобы…
Ну конечно, не стара, дорогая. Ты совсем не старая, ты у меня молоденькая и…
И это должно настать, когда я буду готова. Когда действительно буду заслуживать!
Дорогая, это большая честь. И потом не стоит воспринимать все слишком серьезно. Я знаю, что такое реклама. И известность — тоже. Это реклама «Автобусной остановки». Твоего «возвращения в Голливуд». Это ведь только на пользу, а вовсе не для того, чтобы обидеть или оскорбить тебя.
Ну, вот, Папочка, ну, опять ты о том же! Не хочу, не желаю думать сейчас об этом.
Я прочту статью перед тем, как показать тебе, обещаю. И если не хочешь видеть ни статьи, ни обложки, так и не смотри, никто тебя не заставляет!
Но ведь люди увидят, все увидят! Весь мир. Мое лицо на обложке! Моя мама тоже увидит. О, а что, если эти репортеры напишут обо мне разные гадости? О моей семье? О… тебе?
Этого не случится дорогая, просто уверен. Это будет замечательная, восхваляющая статья. «Возвращение Мэрилин Монро в Голливуд».