Блуд
Шрифт:
– Не бойся ничего, - я зажмурилась, когда горячий воздух из его легких коснулся моего уха.
– Поверь, тебе понравится все. Просто закрой глаза.
Не успели мои ресницы опуститься вниз, как на мои глаза легла шелковая повязка, я почувствовала, как он завязал ее у меня на затылке, при этом очень осторожно и с большим вниманием поправил волосы. Забавно было то, что ни наручники, ни повязка совсем не напугали меня, а даже наоборот, распалили! Попав в темноту и осознавая его кошмарную близость, мое тело зажило самостоятельной жизнью! Спина выгнулась сама по себе, словно бы хотела продемонстрировать своему захватчику всю силу своей сексуальной привлекательности.
Почему в такие моменты во мне будто бы просыпается какая-то другая я? Дерзкая, как сказал мой братик, смелая, та, что не боится отдаваться с наслаждением всему тому, что предлагает он?
– Видишь, - его голос змеем искусителем окутал мое тело, а палец, тем временем, коснувшись кожи где-то под мочкой моего уха, заскользил по контуру лица, пока не достиг моих губ и не заставил их раскрыться.
– Ты наслаждаешься этим, а не боишься...
Этот палец...Он медленно погружался в мой рот и все также медленно покидал его, раз за разом играя с моим языком. Сама не заметила, когда начала с жаждой отвечать на его ласки, обнимать губами этот самый наглый палец и дрожать всем телом, когда он своевольно гулял по моему рту. Знала, чувствовала, что Блуд сейчас стоял вплотную ко мне - его притягательный мужской запах окончательно вскружил голову его пленнице.
– Скажи, - услышала низкий, изменившийся голос, в котором невероятно ясно читалась вся предельная степень его возбуждения, - когда захочешь большего.
Ему не надо было просить или заставлять меня. Я прекрасно знала, что больше всего на свете в эту самую секунду хочу только этого!
– Хочу, - это уже мой шепот.
– Громче, Саша, - подстегнул он, словно знал, как на меня действует мое же собственное имя, озвученное его голосом.
– Хочу, - мой же голос уже совсем не подчинялся своей хозяйке, и эта просьба прозвучала почти как стон.
Услышала, как он расстегнул молнию на своих брюках, а уже через мгновение, самый кончик его отвердевшей мужской силы коснулся моих губ. Я не ожидала...
Не ожидала от себя такой смелости и такого наслаждения ситуацией, когда его удовольствие станет для меня настолько вкусным. Мой язык ужом выскользнул изо рта и прогулялся по податливой коже на головке его возбуждения.
Я услышала стон. Стон Блуда. Того самого Блуда, который всегда руководит мной. Но сейчас он был совсем другим, это был вымаливающий стон, мой сводный брат вымаливал продолжение. И я не удержалась, в следующую секунду неумело, но уверенно пустив его силу в себя!
– Саша... Сашка...
– хрипел он, отдавшись танцу моих губ.
У меня были обездвижены руки и, с одной стороны, это очень мешало, а с другой, наоборот подстегивало двигаться по ощущениям, интуитивно то сдавливая сильнее его плоть, то отпуская ее. Его огромная ладонь легла мне на затылок и скорее мягко поддерживала его, чем подталкивала в нужном направлении.
Я чувствовала, как с каждым следующим его осторожным погружением в меня, его сила становится все больше и смелее. Каждый раз будто бы проверяет, насколько я готова на новые подвиги. И в тот момент, когда, видимо, он осознал, что я открыта для него, только теперь задвигался и сам он, я узнала уже знакомые толчки его мощных бедер.
Мне очень не хватало возможности встать и использовать свои руки. Дернулась. Ничего не изменилось, он продолжил дразнить меня получением удовольствия в одиночку. Дернулась еще раз - не было больше
Опытный, взрослый, в отличие от меня, мой сводный брат отлично знал, что делать в таких ситуациях. И все его действия буквально лавировали на грани между болью и непозволительным отношением, и тем, что можно назвать запредельным удовольствием. Его темп нарастал и нарастал, заставив гореть его подопечную вместе с ним самим, пока не довел нас обоих до настоящего взрыва! В очередной раз, точного, сносящего голову и сознание, взрыва. Взрыва, когда Блуд без преувеличений взревел и склонился надо мной, обняв при этом своими огромными руками меня за талию и притянув к себе, прошептал, прорываясь через хрип:
– Саша... никуда... больше... ни на шаг не отпущу!
Я ничего ему не ответила и не возразила, потому что сама еле дышала после всего, что мы только что оба вытворили. Опять нарушили запрет, еще раз предали всех и себя в том числе. И я уже просто констатирую, никакого сопротивления. Мои силы в неравной борьбе иссякли.
Спустя несколько минут, когда он освободил мои руки и глаза, и вернул меня в стоячее положение, поправив полы платья, я все же потребовала:
– Я хочу заехать домой и переодеться.
– Это принципиально?
– неожиданно легко пошел навстречу Блуд.
– Да, - кивнула, не веря тому, что у меня получилось отстоять свое желание.
– Хорошо. Поехали.
Поскольку времени было достаточно, дома даже заскочила в душ. Мне казалось, что на мне везде, по всему телу и на лице, и просто везде, ярко видны следы его прикосновений. Я почему-то даже не сомневалась, что мама моментально догадается о том, что между нами происходит. Поэтому, попав в свою комнату, достала из шкафа свои привычные джинсы с дырками на коленях, белую футболку, которую тут же заправила в штаны, после чего волосы стянула в тугой хвост. Так лучше. Так я выгляжу всегда. Так я чувствую себя в своей тарелке. Мысленно порадовалась, что в момент нашего приезда, нежданных гостей не оказалось дома, поэтому мне удалось проделать весь этот ритуал, не подвергаясь неуместным вопросам со стороны незнакомцев. Мне уже укоров и приказов Блуда достаточно.
Время было очень много, важно было еще и в аэропорт приехать вовремя. Поэтому схватила свою привычную сумку, перекинула ее через голову и вышла из своей комнаты к сводному брату, что терпеливо все это время ожидал меня в гостиной на диване.
Где-то глубоко в подсознании я надеялась, что этот скромный вид немного охладит его пыл, хотя бы на момент приезда родителей, но поняла, что глубоко ошиблась, как только увидела недовольное выражение на его мужественном лице.
– Если ты надеешься, что так выглядишь скромнее - то ты глубоко заблуждаешься, - оскалился этот вечно ненасытный медведь.