Блуждающие волны
Шрифт:
Да, что же может сравниться с жизнью? Это счастье, которое достаётся нам даром, при нашем рождении. Так почему же мы не ценим каждый его момент? Каким бы он ни был...
Энди смеялся и плакал. Протягивал руки к небу. Кружил. Подпрыгивал. Бегал. Подпрыгивал ещё выше. Болтал невесть что. От счастья. Снимал обувь, чтобы ощутить на ногах прикосновения колкой травы. Затем то и дело, Энди припадал к ней всей грудью, чтобы вновь подскочить и ринуться в какую угодно сторону. Так прошло
Лёгкий ветер ощупывал его своим прохладным дыханием, окутывая своими порывами.
Энди не переставал удивляться...
И всё это так долго было сокрытым от него? Да, как же он мог жить, зная, что здесь находится столько всего. Как мог он радоваться той пустоте, в которой жил такое долгое время и о которой нисколько не подозревал до тех пор, пока не увидел всё это?
Снова ветерок...
Энди радостно помахал рукой такому огромному, но такому невесомому облаку. Он, словно уносился вместе с этим облаком вдаль по этому воздушному пространству света.
У Энди не было крыльев, но это не мешало ему летать.
11 утра...
Энди медленно шагал по новому миру. Слишком возбуждённый от огромного количества впечатлений, он не знал, что и думать, как ещё насладиться этой красотой, каким способом ещё показать нахлынувшие чувства. Он до сих пор не верил происходящему. Уж, слишком оно походило на сон...
Впереди показалась река. Чистая, сияющая, словно бриллианты, вода. Казалась, ни один художник не мог бы изобразить её так же неповторимо, как сама природа.
Энди со всех ног понёсся к берегу, на ходу сбрасывая одежду.
И вот он уже, совсем как младенец, плескается на берегу, бросается брызгами, и смеётся, смеётся...
Иногда пытается ухватить воду рукой. И не имеет значения, зачерпнулась ли вода или нет. Это приносило столько удовольствия. О большем нечего было и думать. Ещё бы, впервые увидеть столько воды...
Затем Энди разлёгся на траве на лоне берега.
Птицы сопровождали его своими сонатами. И звучали они так гласно и весело. Что и настроение Энди всё больше поднималось.
– "Нет, это не я. Я чувствую себя сладким сном, а не человеком".
Несколько бабочек прокружили над лугом. Одна из них села ему на нос. Энди затаил дыхание. Бабочка пошелестела крыльями и тоже затихла. Так прошло несколько минут. Затем рука Энди онемела, и он невольно шевельнул ей, чтобы привести в чувство. И в этот миг бабочка расправила свои красочные крылышки и взметнула в небо.
И с земли она казалась бутоном розы, оторвавшимся от стебелька и летящем к солнцу.
Энди развёл руки в стороны и бежал, бежал, бежал, уносимый этим благовейным потоком времени...
Энди уносился в саму жизнь, впервые познавая её лицо, многие черты которой были ему незнакомы. А знакомы ли
Отдохновение кружило по этому лугу, наполненному зелёным цветом. Энди питал каждый аромат беззаботно играющей мелодии прекрасного. А когда он поднимал голову, то видел внеземную красоту пустого пространства из облаков, вне времени, вне всего остального...
Мягкой поступью скользил он по этому утреннему свету, всё так же улыбаясь и очаровываясь настолько сильно, насколько только может человек, впервые увидевший небеса...
Впервые, мягкая, словно пух, земля под его ногами, так внезапно потвердела.
– Что это?
– Энди бросил вопросительный взгляд на новую поверхность, окутавшую подошвы его ног.
Он нагнулся, чтобы прикоснуться рукой.
– Такое твёрдое...
ОЧЕНЬ СТРАННАЯ ПОВЕРХНОСТЬ ЗЕМЛИ. Энди, наверное, подумал то же самое. Он попробовал пройтись по ней. Это происходило без прежней лёгкости, но всё же он шёл так же просто и обыкновенно. Он попробовал пробежаться. Ничего необычного...
Или, всё же...
Вдруг, словно из ниоткуда, огромная движущаяся волна нахлынула на него из-за поворота. Энди был так озабочен новой поверхностью, что не заметил это приближение. Когда же он поднял взгляд, то было уже поздно.
Волна уже почти нахлынула его, как вдруг, резко остановилась подле.
Энди замер от удивления. Он не знал, что и думать. Страх замер на его лице. В мгновение ока он пригнулся и закрылся руками.
Волна продолжала не двигаться. Она гудела, кряхтела, огрызалась. Но была неподвижна. Чудовищно-искусственная волна, с железной оправой.
На Энди пристально смотрели два её стеклянных глаза.
Он замер...
Вдруг, одна из дверей этой металлической акулы открылась, и из неё вышел...
Человек.
– О, нет, нет, нет, только не это.
– Завопил Человек. - Сэр? Сэр? Вы живы, Сэр? О, нет, нет, нет...
Энди выпрямился и пристально посмотрел на этого человека.
– Ну, скажите хоть что-нибудь, Сэр? Прошу, прошу, прошу вас. О, горе мне.
– Не унимался Человек, с таким видом, будто бы с Энди случилось что-то ужасное.
– Вы?
– Начал Энди.
– Я? Что вы хотите этим сказать?
– растерянно спросил Человек.
Энди разглядел его большие очки, которые увеличивали, и без того огромные глаза, его прямой нос и немытые кудри, извивающиеся по голове незнакомца.
– Вы?
– повторил он.
– Вы человек?
– Я? Человек?
– Ответил Человек, нервозно осматривая себя, чтобы убедиться.
– Как вы можете в этом сомневаться? О, горе мне, горе. Я лишил его ума. Я... я вовсе не хотел вас сбивать, сэр. Честное - пречестное. Это... это всего лишь... это... случайный случай...