Блуждающий огонь
Шрифт:
Никаких следов судна! Фелука давно догорела и пошла ко дну, кое-какие обломки ее течением прибило к берегу; но «Блуждающий Огонь» исчез бесследно! Ни поломанных мачт, ни обгорелых парусов, ни оторванной шлюпки — ничего, ничего! Очевидно, все дотла было уничтожено пожаром.
Куф спускался к себе в каюту с высоко поднятой головой — он был удовлетворен за все предшествовавшие неудачи и сел за свой письменный прибор, очень довольный собой и своим поступком. Однако, надо отдать ему справедливость, некоторая доля великодушного сожаления примешивалась к его чувству торжества: можно было гордиться уничтожением самого опасного из французских корсаров, но нельзя было не пожалеть о погибших такой позорной смертью семидесяти или восьмидесяти
Но как бы то ни было, а дело сделано, и теперь надо послать о нем рапорт высшему начальству. И вот он написал следующее письмо главнокомандующему английским Средиземным флотом:
«С фрегата Его Величества „Прозерпины“, близ устья Голо, остров Корсика, 23-го июля 1799 года.
Милорд,
честь имею довести до вашего сведения о совершенном уничтожении известного республиканского корсара «Блуждающий Огонь», командиром которого был знаменитый Рауль Ивар. Вот как было дело: узнав о том, что этот славный пират показался вблизи Неаполя и Рима, где он совершил немало грабежей, я направился к острову Эльбе, куда прибыл 21-го числа настоящего месяца. В бухте Порто-Феррайо мы застали люгер с английским флагом. На наши запросы мы получили сначала весьма сбивчивые и неясные ответы, а когда убедились в том, что этот люгер и есть отыскиваемый корсар, то было уже поздно, и ему удалось ускользнуть от нас. Тогда мы последовали за ним; но, желая скрыть свою цель, переждали до следующего дня в противоположной стороне, после чего снова направились к Порто-Феррайо, рассчитывая застать его опять в этой гавани.
Так оно и случилось. Тут мы задали ему гонку и не без потерь с нашей стороны, но еще с большим ущербом для него, загнали этого морского разбойника сюда, где и подпустили ему брандера, воспользовавшись взятой нами фелукой, нагруженной смолой и другим горючим материалом. В этом последнем деле особенно отличился второй лейтенант Гриффин, тогда как раньше, при погоне, — первый лейтенант Винчестер, раненный при этом в ногу.
Позвольте поздравить вас, милорд, с бесследным уничтожением такого смелого пирата. Надо полагать, что с ним вместе погиб и весь экипаж. По-человечески можно сожалеть о гибели стольких людей, но это сделано было по долгу службы нашему отечеству и из уважения к церкви — люгер был переполнен непристойными женщинами, песни которых слышали люди с брандера. Предполагаю осмотреться еще немного, не найду ли хоть каких-нибудь остатков «Блуждающего Огня»; а затем отправлюсь в Ливорно.
Честь имею, милорд, пребывать Вашим покорным слугой.
Ричард Куф.
Контр-адмиралу, досточтимому лорду Нельсону, герцогу де Бранте, и т. д., т. д.»
Куф дважды перечел это письмо и в третий раз прочел его вошедшему к нему в эту минуту Гриффину.
Оба остались довольны, и Гриффин попросил позволения взять шлюпку и съездить на место пожара, чтобы посмотреть, не осталось ли чего-нибудь от погибшего корсара.
— Я велю спустить мою гичку, и мы отправимся вместе, — отвечал капитан. — Винчестера мы не будем беспокоить, пусть еще отдохнет со своей раной. Я полагаю, что лучше было бы не тревожить адмирала сообщением действительного числа наших убитых и раненых, как вы находите?
— Вы совершенно правы, капитан, к чему пунктуальная точность!
— Вот именно. А относительно женщин, можно допустить, что их там было до двадцати человек? А?
— Этого я не знаю; но, подъезжая к люгеру, я слышал один женский голос, и весьма вероятно, что их там была не одна; к тому же судно было переполнено людьми, они как рой пчел высыпали на палубу, и я
— И вы были правы! — заметил Куф.
Затем они вышли на палубу, спустились в приготовленную гичку и велели себя везти к месту предполагаемой гибели люгера.
Здесь они изъездили все вокруг и не нашли никаких следов «Блуждающего Огня».
В этом не было ничего удивительно, так как «Блуждающий Огонь» в это время спокойно стоял на якоре в Бастии, его матросы водворяли новую мачту взамен поврежденной, а Карло Джунтотарди, его племянница и Рауль Ивар поднимались по главной улице этого города, подобно Порто-Феррайо построенного на горе, и не боялись ни английских фрегатов, ни брандеров и никаких других опасностей. Но все это было совершенно неизвестно капитану Куфу и его помощнику, которые давно уже практиковали привычку самодовольного самовосхваления после каждого совершенного ими поступка, и они, — конечно, не без основания, — считали славного корсара окончательно погибшим.
Куф любил охоту, а потому он взял с собой ружье, рассчитывая воспользоваться ожиданием западного ветра и высадиться на берег пострелять в прибрежных болотах. После двух-трех часов бесплодных поисков остатков люгера он сообщил свой план Гриффину.
— Тут должны водиться бекасы в этих болотах, Гриффин, и я думаю денька через два, когда спадет лихорадка, Винчестер будет не прочь полакомиться кусочком дичи. И теперь как раз время бекасов!
— Но еще вероятнее, капитан, что несколько человек со сгоревшего корсара спаслись на обломках и скрываются на берегу, — отвечал Гриффин. — Они, может, высматривают наши лодки и все вооружены длинными ножами; с ними было бы более чем нежелательно встретиться, хоть будь их только трое-четверо.
— Может быть, вы и правы, Гриффин, и я отказываюсь от своего намерения. Вернемся на фрегат.
Через полчаса гичка уже прикреплена была на своем обычном месте, а три часа спустя на фрегате подняли паруса, и он двинулся в путь. Всю ночь «Прозерпина» медленно подвигалась вперед. Капитан Куф по своему обыкновению распорядился, чтобы его разбудили, чуть станет светать — в то военное время ему необходимо было собственными глазами убеждаться в том, чем одарила их ночь. Так и теперь он стоял на палубе, когда к нему подошел Гриффин. После обмена обычными приветствиями капитан сообщил лейтенанту, что намерен зайти в городок Порто-Феррайо, чтобы сообщить любезному вице-губернатору Андреа Баррофальди об участи «Блуждающего Огня»; оттуда он предполагал уже прямо отправиться в Ливорно, где мог отправить заготовленное письмо адмиралу Нельсону.
— Парус! — крикнул сторожевой.
Капитан и Гриффин разом обернулись.
— С какой стороны? — спросил капитан.
— Вот за тем островком. Это люгер и как две капли воды похож на тот, что мы сожгли прошлой ночью, — отвечал Бен Браун, матрос, обладавший самым острым зрением.
— Как люгер? Второй из этих разбойников! Пойти посмотреть его с того конца.
Убедившись, что то действительно был люгер, капитан отдал распоряжение немедленно направить фрегат к нему и, подойдя на расстояние пушечного выстрела, дать по нему залп, чтобы тем вернее обеспечить его захват.
Как читатели, может быть, уже догадались, этот люгер был уже знакомый нам «Блуждающий Огонь». Желая избегнуть встречи с опасным врагом, Рауль Ивар с рассвета начал зорко присматриваться и, завидя слишком хорошо знакомый ему фрегат, направил свое судно полным ходом в неширокий проход между островами, рассчитывая на большую подвижность люгера, с одной стороны, и массивность и относительную неповоротливость фрегата, с другой.
Так и вышло. После нескольких тщетных попыток подойти к люгеру на расстояние выстрела, повернув не один раз, капитан Куф должен был отказаться от попытки одолеть врага и решил вернуться в Порто-Феррайо.