Блуждающий Трактир

pirateaba

Гоблинские воины тоже ели, да, но ели они… цивилизованно. Они не заглатывали суп, как она. Они разливали его по мискам и ели, некоторые даже использовали ножи, чтобы выковыривать мясо и ложить его в рот. Монстр уставилась на них, пока суп стекал по её грязной груди.

Они ели как люди. А она...

Ей было стыдно. Но она также была голодна, поэтому быстро доела первую порцию, которую ей дали, а потом вторую, третью.

После этого зверь в ней оказался сыт. И это было хорошо, потому что она съела больше, чем ожидали гоблины. Они сварили вторую порцию

супа, кидая на неё странные взгляды, но ничего не говорили.

Они вообще мало говорили. Скорее, казалось, что каждый гоблин знал, о чём думают остальные. Так девушка-чудовище оказалась сидящей у костра, а гоблины расположились вокруг неё. Они мало говорили, но это было потому, что они были заняты.

Они пялились на неё. Теперь, когда они поели и позаботились о самом необходимом, гоблины изучали странного человека, монстра, который последовал за ними в их лагерь. Они оглядывали её с головы до ног, бессовестно разглядывая каждую её часть.

Казалось, они не знали, что с ней делать. Она тоже не знала, что делать, поэтому просто смотрела в ответ. Часть её всё ещё боялась. Другая часть…

Любопытствовала.

Что они могут сделать? До сих пор они не причинили ей вреда. Вместо этого они… она вообще не видела других разумных, то есть людей, которые готовили суп в городе. Но эти гоблины развели огонь, навели в здании порядок, даже предложили еду незнакомцу.

Они могли говорить! У них были слова! А у неё их не было.

Кем были они? Кем была она? Чудовище почувствовало тоску в своём сердце…

И тут ей на колени упал камень.

Она чуть не вскрикнула от удивления, но это был всего лишь небольшой камешек. Его бросил один из гоблинов. Он тут же получил пинок от остальных, но теперь все воины уставились на чудовище, ожидая, что она будет делать.

Существо уставилось на камень у себя на коленях и неловко его подняла. Она держала его в руках и смотрела на гоблина, который его бросил. Тот выглядел смутно пристыженным. Что он хотел от неё? Она не знала.

Медленно, нерешительно она бросила камень обратно. И промахнулась.

Её прицел был ужасен. Вместо того, чтобы попасть в гоблина, который бросил камень, он полетел выше и левее. Он попал в сидящего за гоблином хоба, который ел очередную миску супа.

Камешек отскочил прямо от его головы. Хоб моргнул, когда камень угодил в его миску с супом, и медленно опустил взгляд. Его грудь была забрызгана горячей жидкостью.

Монстр сразу же захотела убежать и спрятаться, но её парализовал шок. Она со страхом пялилась на хобгоблина. Так же поступили и другие воины-гоблины. Они пялились, а потом один из них издал звук.

Он заулюлюкал и указал на хобгоблина, а затем шлёпнул по полу и засмеялся! Так же поступили и остальные.

Они смеялись! В одно мгновение все они разразились безудержным хохотом, все, кроме хоба, который продолжал пялится на свой расплескавшийся суп. Но остальные гоблины были полны веселья. Они смеялись, как люди, хлопали себя по бокам, улюлюкали и показывали пальцами на хобгоблина, который двумя толстыми пальцами выковырял

камень и бросил его через плечо.

Он зыркнул на чудовище, которое сжалось от этого, но в нём не было настоящего гнева. Вместо этого хоб протянул руку и отвесил щелбан гоблину, бросившему в неё камень, а затем одним махом выпил оставшийся в миске суп. Он вздохнул, горестно усмехнулся, а потом тоже засмеялся.

Смех. В этом было что-то человеческое или… скорее, это напоминало девушке людей. Но гоблины и люди смеялись так похоже, пусть и голоса гоблинов были выше, да и звучали странно. Но они всё равно смеялись, не нуждаясь в словах, чтобы объяснить ей, что они имели в виду.

Они смеялись над таким незначительным происшествием со всей весёлостью, которую девушка когда-либо видела. И, как ей показалось, они словно испытывали облегчение от того, что у них появился повод посмеяться.

Наконец гоблины перестали хохотать, но настроение осталось. Они сидели вокруг костра, обмениваясь короткими, иногда односложными фразами, но явно разговаривая друг с другом. Существо ничего не понимало, но лежало у огня, довольствуясь тем, что есть.

Это было так странно. Она никогда не чувствовала себя так. Никогда… уже больше недели. Да и в предыдущей жизни, честно говоря, нечасто. Но здесь, среди гоблинов, ей не нужно было ничего делать. Она просто существовала, и этого было достаточно.

Гоблины. Багровые глаза воинов, сидевших вокруг неё, вспыхивали в темноте. Но это не были бессердечные глаза. А их лица, как бы они ни отличались от человеческих, всё ещё были способны выражать эмоции.

Вскоре они начали засыпать. Они завернулись в свои одеяла или просто сидели, прислонившись спиной к стене и закрыв глаза. Затем монстр зашевелилась.

Она не должна быть здесь. Вот что она чувствовала. Они спали, а она…

Она не была здесь в безопасности, не так ли? Они дали ей еду, но почему-то она всё равно чувствовала себя захватчиком или монстром, живущим среди разумных.

Она должна уйти. Этого было… достаточно. Этого момента ей хватило.

Монстр с болью в сердце отползла от костра. Но она не могла остаться. Огонь угасал, а вместе с ним возвращался страх. Ужас.

Город был полон тьмы. Тьмы и смерти. Мёртвые возвращались. На улицах царило насилие. Другие люди…

Ей нужно спрятаться. Найти крошечную щель, чтобы спрятаться в ней и поспать.

Так она думала. Но девушка остановилась, подкравшись к двери, и увидела гоблина, который стоял на страже.

Точнее, он сидел. Но сидел он высоко, на сломанном карнизе, который позволял ему следить за улицами, окружавшими здание, в котором они забаррикадировались. В руках у гоблина был лук, и он сузил глаза на девушку-монстра, когда она встала на ноги, чтобы посмотреть на него.

Он не улыбнулся ей, но и не вышвырнул её на улицу. Тварь испуганно смотрела на воина, но через мгновение тот вернулся к изучению темноты. Она тоже посмотрела, и её глаза – позволяющие видеть в ночи также хорошо, как и днём – различили вдалеке движущиеся фигуры.