Блюдо подают холодным
Шрифт:
Миновав последний поворот, едва не влетев в растущее из клумбы дерево, я направил повозку на широкую, мощенную плиткой дорогу, ведущую к имению нашей японочки. Несмотря на то, что ее поместье было в черте столицы, оно, все же, находилось поодаль от мест проживания других горожан. Зазвездилась, небось? И рядом с другими жить уже не комильфо?
— Ну точно зазвездилась, — буркнул я, в очередной раз глядя на ее поместье, которому самое место в Эмбере, учитывая его великолепие. — Любят же они — народные артисты, всякие громоздкие и броские излишества,
Небольшой пост стражи, охраняющий врата массивного, металлического забора с острыми пиками на конце, пестрил огнем факелов. Один из солдат, едва завидев меня, сделал несколько шагов навстречу и вскинул руку, жестом приказав мне остановиться. Прикрыв рукой свой усталый зевок, он подошел вплотную, дождавшись полной остановки телеги.
— Рановато вы сегодня, — сонным голосом молвил паренек, поправляя шлем.
— Да заменяю старика… Не хотелось бы опаздывать и подводить его, — улыбнулся я ему, протягивая нужные документы.
— А Хулфар то где? — поинтересовался он, подразумевая настоящего кучера.
— Какой еще Хулфар? — недоуменно отозвался я. — Вот Алмон дрыхнет после знатной попойки, в отличии от нас с вами…
Неплохой способ проверки, парниша. Назвать мне наспех придуманное имя, тем самым подловив меня на лжи. Но я это предвидел, заранее разузнав имя настоящего кучера, из раза в раз доставляющего вам припасы. Синдия проследила за ним вплоть до погрузки на складах, а также разгрузки в поместье. Ну а на складе, используя истинное зрение, мне не составило труда разузнать его имя.
— Да уж, везет кому-то, — ухмыльнулся стражник, возвращая документы. — Проверяй! — приказал он второму юнцу, покорно дожидающемуся у врат.
Вскарабкавшись на повозку, стражник приступил к беглой проверке содержимого. Бочки с вином из щерсы; связки наилучших, приятно пахнущих сыров; различные пряности; свежие фрукты и овощи; и кое-что весьма любопытное… Впрочем, меня это не сильно удивило. Ведь я помнил еще из нашего мира, что львиная доля медийных личностей сидят на препаратах. И похоже, что Манами не исключение. Пфф…
— Все в порядке, — отрапортовал он своему коллеге. — Открываем!
Весьма посредственный осмотр, парень. И в ближайшем будущем ты это поймешь. Но пока не будем спешить… Хлестнув поводьями, я, дождавшись откупоривания врат, направил повозку на территорию поместья, кивнув стражникам напоследок. Теперь мой путь лежал к месту разгрузки. Благо мой изумрудик детально обрисовала мне картину и план местности. А потому найти нужное мне место не составит труда, тем самым лишний раз не вызывая подозрений у стражи.
— Стоять лошадка, — картинно буркнул и остановился я. — Утро доброе, — добавил я подоспевшим слугам.
— И вам того же, — вторили они мне вполголоса.
Передав документы, а точнее смету на товары главному, я направился в темный уголок помещения. Бегло перечитав перечень товаров, мужчина что-то скомандовал остальным слугам. Те тотчас
Воспользовавшись суетой при разгрузке, я незаметно прошмыгнул в приоткрытую дверь поместья. Достав из кармана план поместья, составленный Синдией, с точным указанием маршрута до покоев Манами, а также до мест ее частого пребывания, я направился по длинному коридору вглубь. На мое счастье, ходить и искать ее долго не придется, рискуя столкнуться с кем-либо из слуг. Ведь я отчётливо видел японку в окне ее спальни, когда дожидался проверки телеги…
Минуя многочисленные повороты и лестницы, я двигался к моей цели, попутно уходя от нежелательных встреч с неспящими слугами. На худой конец, у меня был план действий на случай непредвиденного столкновения с ними. Заблудился, искал туалет… Жезл к виску, на худой конец… Но черт бы побрал эту Синдию! Очевидно же, что с таким заданием она справилась бы куда лучше меня! В то время как я сразил бы тех двоих светловолосых пареньков, больше напоминающих братьев, нежели друзей. Вне всяких сомнений, слуг, особенное в такое время суток, было минимум, учитывая львиную долю из них на разгрузке телеги. Но все же… Неприятно это!
Однако моя приспешница, всеми правдами и неправдами, выпрашивала у меня свое личное участие в избавлении от Грэма с Файмом. Пришлось, по итогу, согласиться… Черт знает, что там у нее на уме. Возможно, что она все еще накручивает себе небылицы, возомнив себя обузой… Как бы то ни было, а шляться по длинным коридорам, разглядывая различные картины и предметы декора, приходится сейчас мне. Едва не столкнувшись с Мирой — главной слугой у Манами, совершавшей обход поместья, я подошел к нужному мне месту.
— Вот и оно, — прошептал я, глядя на двери, ведущие в покои Манами.
Легонько надавив на дверную ручку, я опустил ее и приоткрыл дверь, молниеносно шмыгнув внутрь. Манами, отдыхающая на своем ложе, тотчас одернулась и, не скрывая своего презрения, процедила:
— Вы что, совсем страх потеряли?! Я же просила меня не беспокоить!
Вот же сучка напыщенная… Твое время почти пришло, Манами… А ты себя так надменно ведешь… Ну что ж, подыграю чутка…
— Прошу прощения, госпожа Манами, — едва сдерживая смешок, произнес я, — но это очень важно!
— Важно?! Я — Айдол! Вот что важно! — огрызнулась она, медленно поворачиваясь в мою сторону. — Остальное может подождать! Даже если это дела короны! Вам, сука, что — неясно?!
Айдол?! Ты серьезно, Манами? Во дела, господи… Чего-чего, а такого я точно не ожидал услышать. Смутно и расплывчато я припоминал, что именно означало это слово в Японии. Простыми словами — это что-то, типа кумира молодежи. Зачастую это певицы, либо модели, чаще подросткового возраста. Невинные и прекрасные… Но это же не про тебя, дурында ты тупоголовая! Манами, Манами… Ну и ну!