Блюз бродячих собак
Шрифт:
Эльвира Давыдовна за тот час, который мы высидели с Редькой из вежливости, больше не удостоила меня ни взглядом, ни словом. Она скользила мимо меня пустыми очами и просила передать ей тот или иной предмет кого угодно, только не меня и не Родиона. В общем, нас подвергли явному остракизму.
Жалею ли я о том, что не сдержалась?
Нисколько!
Есть категория людей, которая искренне не понимает, что начинает садиться на шею окружающим. И нужно об этом говорить прямо, хотя бы для того, чтобы они распростились
И еще я уверена, что мой жесткий выпад в сторону Машеньки пойдет ей на пользу гораздо больше, чем постоянное сюсюканье родных. Люди, вырастающие из таких вот избалованных детишек, — мука и каторга для всех окружающих. Мне в своей жизни приходилось встречать выросших Машенек, и я помню мучительное желание накостылять этим изломанным рафинированным барышням по заднице.
Хотя бы за тот пренебрежительный взгляд, которым они окидывали мою скромную персону.
Единственное, о чем я жалела, — это о том, что невольно подставила Редьку.
Я заглянула в лицо кавалеру и заискивающе спросила:
— Сердишься?
Минуту Редька сердито хмурил брови, но губы у него предательски дрожали. Потом он бросил притворство и разразился самым настоящим искренним хохотом.
— Королева, я в восхищении! — проговорил он сквозь смех. — Элька, ты молодец… Сколько раз у меня руки чесались взять этого ребенка за шкирку, разложить поперек колена и всыпать по первое число!
— Ты знаешь, ей бы это не повредило, — ответила я, с облегчением переводя дух.
Слава богу! Редька не сердится!
— Не помешало бы, — согласился мой кавалер. — Хотя, знаешь, ребенок, наверное, не столь уж виноват. Скорее всего, накостылять нужно взрослым, которые его вылепили.
— Согласна.
Я подумала и с тревогой спросила:
— Слушай, а у тебя из-за моего хамства проблем не будет?
— Каких?
— Ну, не знаю… С мамой, или с Эльвирой…
— Не будет, — заверил меня Редька. — В моей конторе работает ее двоюродный племянник.
Я содрогнулась.
— Похож на тетю?
— Ничего общего, — заверил Редька. — Отличный парень, грамотный программист.
Мы брели по вечерней улице, игнорируя остановки транспорта.
— Слушай, мы долго пешком будем идти? — спохватилась я.
— То есть?
— То есть до моего дома еще пилить и пилить. Если пешком, часа полтора, я думаю…
— Ты торопишься? — спросил Редька.
— Нет…
— Ты устала?
— Нет.
— У тебя туфли тесные?
— Нет.
— Тогда пройдемся еще немного, — попросил меня кавалер очень робко. Вздохнул и добавил:
— Я на такси не экономлю. Просто время тяну.
Было темно, и я могла краснеть сколько угодно. Господи, просто позор, до какой степени я отвыкла от мужского внимания!
Впрочем, был вопрос, который меня сильно беспокоил.
— Редька… Ой!
Мысленно я теперь называла Родиона
— Извини.
— Да ладно, — отмахнулся кавалер, — я давно привык. Говорю же, все приятели меня так называют. С детства.
— Я пока не настолько близко с тобой знакома.
— Даст бог, познакомишься, — ответил Редька с некоторой долей двусмысленности. Я снова слегка покраснела.
— Ты на что-то рассчитываешь?
Он удивился:
— Элька, что за вопрос? Конечно, рассчитываю! А ты знаешь мужчину, который, ухаживая за дамой, ни на что не рассчитывает? Покажи мне такое чудо природы!
— Ясно, — ответила я ледяным тоном.
— Ничего тебе неясно, — ответил с досадой Редька. — Я не считаю тебя чем-то обязанной мне за мое внимание. И я не собираюсь форсировать события. Если придем к чему-нибудь — прекрасно. Не придем — значит, не судьба.
Он подумал еще немного и вздохнул:
— Знаешь, хочется каких-то нормальных, теплых человеческих отношений, а не просто голого тела.
— Дорос! — сказала я с уважительной иронией.
— И не говори…
— Значит, ты не обижаешься на меня за то, что я… как бы это выразить… не приглашаю тебя на чашку кофе?
— Вот еще! — удивился Редька. — Стыдно, барышня! Что за пошлые мысли? Я бы и сам не пошел, даже если бы ты пригласила!
Я остановилась посреди дороги. Мою шею начала заливать багровая краска гнева:
— То есть как не пошел бы?!
Редька расхохотался, подхватил меня под руку и заставил продолжать движение.
— Зацепило? Нет, не устаю поражаться женской логике. Напрашиваешься на кофе — кобель, отказываешься от кофе — мерзавец…
— Да ладно, — ответила я, остывая. — Эта мысль меня уже посетила несколькими часами раньше.
— И к чему ты пришла?
— Ни к чему, — ответила я мрачно.
Редька сочувственно поцокал языком.
— Элька, давай договоримся. Ты не должна делать ничего, что тебе не нравится. Даже на прогулки со мной ходить не обязательно, если тебе не хочется. Не бойся оскорбить мои нежные чувства. Мужики вообще любят женщин, которые умеют выставлять красные флажки. Так что выставляй. Я не обижусь.
— Договорились, — ответила я. На душе стало легче. Слава богу, одной неопределенностью в наших отношениях меньше.
— Вот и славно, — завершил тему мой поклонник.
Несколько минут мы брели в молчании. Потом я осмелела и спросила:
— Редька, а твоя мама кто по профессии?
— Была учительницей литературы, — ответил он охотно. — А я учился в том классе, где мамочка исполняла функции классного руководителя. Представляешь, ужас какой?
— Что, очень строгая?
— Чрезмерно принципиальная, я бы сказал, — ответил Редька, немного поразмыслив. — Например, она никогда не ставила мне пятерки.