Блюз осеннего вечера
Шрифт:
Второй эксперт стамеской разделывал косяк директорской двери, куда, пробив Лехину грудь, ушла пуля. Сам Леха даже «скорой» не дождался. Я, конечно, сделал все, что мог, пять курсов мединститута оставили навык в оказании первой помощи, но в данном случае, как говорится, ему мог помочь только священник.
Беседовать со мной никто пока не собирался, и это понятно. Толковать со мной придется обстоятельно и не торопясь. Может, даже не в отделении, а где повыше. Потому что слишком много совпадений в рассказанной мною истории.
Мне эти совпадения таковыми
– Сумка чья?
– Кирилла. – Лизку вечно за язык тянут, у меня, можно подумать, языка нет.
Эксперт убрал черную монтановскую сумку под прилавок.
– Кирилл, зайди сюда, – поманил меня из директорского кабинета следователь. – Надо уточнить кое-что.
Уточним. Сколько хотите.
Я соскользнул со ступенек, выпрямился на ходу и зашел в кабинет. Алла Сергеевна, полная дама, страдающая одышкой от непомерно употребляемого никотина, уже, вероятно, отчиталась следователю по всей протокольной форме и по обыкновению садила любимый «Беломор», пуская в приоткрытую форточку сизые кольца. Сергеевна, наверно, скоро дышать начнет дымом, даже гильзу не сжимает, курит так, трубкой.
Следователя я знал, родной район все-таки. Интересно, он меня колоть будет? Или так, чисто формально? Оказалось формально. Все верно. Я бы на его месте тоже формально.
Трескотня директорского вентилятора била по ушам, но он хоть немного разгонял едкий смог папирос. Следователь протянул чистый бланк.
– Сам знаешь, где подписаться.
Я, усмехнувшись, предупредил себя об ответственности за дачу ложных показаний, расписался в том, что не нуждаюсь в переводчике и русским языком владею нормально. Следователь, почти ни о чем меня не расспрашивая, записал показания, дал мне еще раз расписаться и, улыбнувшись, кивнул на дверь. Я не возражал.
Вернувшись в холл, я поднялся на лестницу и снова сел на ступеньку. С Лизкой уже шептался не только Шурик, но и Валерик с Тимуром. Лизка – баба ничего. Трепливая, но фигурка как у богини. Отчего ж не пошептаться?
По-моему, там разговор ушел несколько в сторону. Несется что-то об очередных приключениях Петьки с Чапаевым. У Лизки рот до ушей. Молодцы, ребята, умеют развлекать.
Я встал и отправился наверх, помогать постовому разъяснять любопытствующим гражданам, что ничего страшного не случилось и не стоит создавать лишний ажиотаж.
Глава 2
Пальцы правой руки забегали по клавиатуре Ай-Би-Эм. Так небрежно, но ловко. Пауза, взгляд на дисплей, еще пара щелчков.
– Ну вот… Ларин Кирилл Андреевич, 1963, родился в Ленинграде.
Уволен по собственному летом 1994 года.
В 1983 году родители уехали в Крым в связи с болезнью матери и необходимостью перемены климата. Живут у своих родителей в Черноморске. В 1985 году женился, но через год развелся, разменяв двухкомнатную квартиру родителей. В настоящее время сожительствует с Соколовой Викторией Сергеевной, проживающей по адресу Садовая, 12/а, квартира 13. Детей нет.
По характеру честолюбив, вспыльчив, но отходчив, скрытен. Начитан, вредных привычек, правительственных наград и спортивных достижений не имеет…
Интересно, а почему правительственные награды они засунули между вредными привычками и спортивными достижениями? И вообще, ему что, почитать вслух захотелось? Осведомленность показать хочет? Мол, в анкете этого не было. Так я его топтунов-ходоков через полчаса срубил, просто вида не показывал. Хотят – пусть ходят. Негласная проверка кандидата. Гляди ты, шпионы банковские. Мы, конечно, не ГРУ, но контора тоже солидная, все знать должны.
– Вот такие дела…
Полуоборот в кресле и постукивание пальцами по стеклянному офисному столу. У меня от этих офисных наворотов в глазах рябит. Никак привыкнуть не могу.
– Видишь ли, дорогой мой… Слишком много «но», от которых очень дурно пахнет. Я понимаю, прямых улик нет, но мы не в суде и не в милиции. Это ведь твои принципы – виновный должен быть наказан даже при отсутствии доказательств. Совершил – получи… Да? Так кажется? Прецеденты были.
– К чему эти разговоры, Тимур Львович?
– К тому, что надо искать выход из сложившейся ситуации. Крайне неприятной ситуации, хочу заметить. Может, не столько для тебя, сколько для нас. Служба безопасности не справляется с возложенными на нее обязанностями. Банк несет убытки, подрывается репутация, страдает престиж. А из-за чего? Из-за того, что какой-то охранник Ларин не выполняет своих функций охраны.
Тимур – демагог. Любит издалека заходить.
– Попросили, видишь ли, за «Беломором» сходить. Сказки для прокурорских следователей. Они-то с удовольствием твои россказни заглотили. Дальше копать не надо. «Глухарь» и «глухарь». А мы-то трезво смотрим на вещи.
Это он к чему? Хочет сказать, что в прокуратуре все пьют? Пьют, но не все.
– Но меня действительно Леха попросил.
– К сожалению, это всего лишь слова. Твои слова. Кто-нибудь еще слышал?
– Ну, Лизка могла слышать.
– Увы. Не слышала.
– Но «Беломор»-то я спрашивал. И в киоске, и в гастрономе.
– Все верно, дорогой мой, все верно. Очень хорошая обстава. Железное алиби. Хотя никто и не утверждает, что стрелял именно ты. Я всего лишь подозреваю, что ты знаешь, кто это мог сделать. Мы подозреваем. Я говорил с Шамилем. Его-то байка с «Беломором» просто рассмешила.