Блюз осенней Ялты
Шрифт:
– Ну, тогда давайте считать, что я сказал «да», а вы мое «да» проигнорировали. Хорошо?
– Да, – и они дружно расхохотались.
Вечер прошел замечательно. Чуть позже, проводив Владиславу домой, Сергей долго бродил по погрязшим в желто-оранжевых листьях улочкам. Глупая улыбка отказывалась покидать его губы. Кажется, все идет очень хорошо. Хотелось совершать подвиги. Круглосуточный цветочный магазин, неподалеку от набережной, подкинул замечательную идею. Сергей купил небольшой милый букет. По-мальчишески быстро преодолев ступеньки, ведущие на веранду Владиславы, Сергей достал пустую пачку из-под сигарет и, быстро написав на ней что-то, положил ее вместе с цветами под дверь девушки. Ударив пару раз по дверному звонку, он рассмеялся и опрометью кинулся назад в осеннюю стужу. Черное «Ауди» последовало за ним. Сергей обернулся, нервно поморщился, и, показав зачем-то язык болванам-преследователям,
Владислава сидела на кухне, уткнувшись лицом в букет цветов. Девушка еще раз взглянула на пустую сигаретную пачку. «Самой прекрасной девушке в мире», гласила надпись на ней. Подпись «армия борцов за красоту сюжета»,– заставляла сердце девушки биться в два раза чаще. Владислава задумалась, пытаясь припомнить, когда в последний раз ощущала себя такой счастливой.
Сергей выглянул в окно. Черное «Ауди» по-прежнему стояло под подъездом. «Чрезмерно трудолюбивые ребятки», – грустно констатировал Сергей. Как отделаться от хвоста, он уже давно придумал. Тем более, что стерегли мордовороты скорее Владиславу, чем его. А вот остальная часть плана могла пройти несколько шероховато. Сергей, стараясь не шуметь, вышел на площадку, по пыльной лестнице залез на чердак. И через несколько минут уже спускался по пожарной лестнице с другой стороны дома. Осторожно оглядевшись, Сергей быстрым шагом отправился вниз по пустынной ночной улочке. Москвич уже ждал его на оговоренном заранее перекрестке.
– Поехали, быстро. К «Спартаку».
– Хоть бы здрасьте сказал, – обиделась Люська.
– Привет, привет, поехали.
– А что с твоей машиной?
– В ремонте, – не мог же Сергей рассказать Люське, что за его машиной следят.
Водила Людмила довольно сносно.
– Может, объяснишь, что происходит?
– Пока нет. Спасибо, что нашла время помочь мне, – хорошо, что с Люськой можно было не церемониться. Сергей позвонил ей с вечера, долго умолял соседей по коммуналке позвать Люську к телефону. Людмила согласилась помочь без лишних пререканий и вопросов. Выпросить у отца ключи от машины для нее оказалось делом нехитрым.
– Вот здесь останови. Я скоро буду. Если приедет милиция – сразу уезжай, меня не жди.
– Господи, Сереженька, во что ты влез?
– Правда, правда ничего не могу тебе сейчас рассказать… Не обижайся.
Сергей вышел из машины. Кабинет нотариуса располагался на втором этаже. Железная подъездная дверь была наглухо закрыта. Решетки на окнах не было. Водосточная труба и довольно хлипкий карниз предоставляли отличную возможность добраться до окон кабинета. Только бы не было сигнализации! «Как-то слишком часто в последнее время я лажу по всяким крышам и окнам», – пробубнил Сергей и, вцепившись одной рукой в выступ на стене, достал из кармана стеклорез. Слава богу, с этой штуковиной он научился обращаться еще в детстве, когда помогал отцу строить дачу. Просунув в аккуратно вырезанное отверстие руку, Сергей повернул ручку окна. Путь в кабинет был свободен. К сожалению безалаберность нотариуса оказалась не безграничной. Ни в столе, ни на столе того, что искал Сергей, не обнаружилось. Оставался только массивный и безнадежно закрытый сейф. Сергей тяжело вздохнул. Стеклорезом сейф не открывался. «Ну и пожалуйста, сами виноваты…» – Сергей осознал всю глубину совершаемого им преступления и, как ни странно, вместо мук совести почувствовал что-то вроде гордости. Пути к отступлению от плана были все еще открыты, но Сергей теперь уже твердо решил довести задуманное до конца. «А, будь, что будет» Выброшенный из окна сейф грузно приземлился в ворох осенней листвы. Сергей огляделся и принялся устранять следы своего пребывания в кабинете. Когда он съезжал вниз по холодной водосточной трубе только небольшое отверстие в стекле окна и отсутствие папки с документами на столе свидетельствовало о ночном визите в кабинет нотариуса. С трудом Сергей затащил сейф в машину.
– Поехали.
– Господи, Сереженька, ты обокрал кого-то?
– Да, причем помимо собственной воли. Поехали–ка за Симеиз, там, помнится, есть место, где можно подъехать к морю прямо на машине.
Перепуганная Людмила молча вела машину. Сергей зачем-то принялся обмерять сейф.
– Люська, солнце, прости, что я тебя во все это втравил. Но ведь ты все равно послезавтра уезжаешь… Тебе все это ничем не грозит. Да, вот деньги. Тебе за бензин, за помощь, за молчание. И еще… Ты сможешь завтра утром купить
– Вот еще,– вспыхнула Люська, останавливая машину, – буду я с тебя деньги брать… – но купюры, внимательно пересчитав, взяла. После этого ехали быстро и с серьезными выражениями лиц.
– Заедь–ка на пирс. Так. И вот тут подожди меня минуточку.
Сергей дотащил сейф до самого края и бросил в море. Как и ожидалось, морская пучина поглотила железку молча и с удовольствием. Сергей был уверен, что поступает правильно. Теперь предстояло осуществить вторую часть плана. На этом этапе путей к отступлению не было. Оставалось только надеяться, что завтра нотариус на работу не выйдет. «Ну а зачем ему может понадобиться идти в офис в воскресенье?»
Анна Оголюк встала сегодня не с той ноги. Попытка улечься обратно в постель и подняться снова доказала, что сегодня у девушки обе ноги не те. Настроение оставалось отвратительным уже второй день. «Кажется, ситуация стабилизировалась», – мрачно подумалось девушке, которая уже поверила, что состояние тихой злобы станет теперь для ее характера обычным делом. Аня терпеть не могла неразгаданных тайн. Особенно, если эти тайны грозили опасностью кому-то из ее близких. В том, что Владислава выдумала свое похищение, Аня глубоко сомневалась. Дэн, которому девушка трезвонила беспрерывно, никаких утешительных фактов не сообщал. Исследование загадочного подвала, по мнению Дэна, не было первичной задачей следователей. Они, видите ли, были очень заняты, пытаясь разобраться с установленным порядком ведения дел в «For you». Мысль о работе естественным образом усугубила обозленность Ани. Сезон уже давно закончился, а девушка так и не нашла себе «зимнего» заработка. Проживать все скопленные за лето финансы крайне не хотелось. Аня вылезла на подъездный козырек и угрюмо кивнула Ялте, приветливо протянувшей нарядные красно-желтые ветви деревьев к девушке. Возле подъезда нелепо переминался с ноги на ногу сосед. Аня уже знала, что таким образом Саныч делает утреннюю гимнастику.
– Закурить не найдется? – вежливо поздоровался Саныч. Аня пододвинулась к краю козырька, протянула соседу сигарету и вдруг заметила торчащую из кармана его спортивных штанов газету.
– Что читаем?
– Мы не читаем, – Саныч смутился, и Аня поняла, что бумагу он использует только по известному назначению.
Газета оказалась довольно старой, но Аню это почему-то не смутило. «Должны же там быть объявления о работе», – думала девушка, выменивая газету, найденную Санычем в подъезде, на две сигареты. «Устроюсь кем угодно, за любые деньги, лишь бы работать», – накручивала Аня сама себя. Девушка вооружилась ручкой, достала из сумочки свой блокнот для записей и принялась искать вакансию уборщицы. Впрочем, мельком глянув на объявления, Аня тут же изменила свои цели. Дело в том, что девушка коллекционировала различные забавные надписи. В газете их было хоть отбавляй. Аня быстро переписывала их в блокнот, предвкушая, как посмеется над ними Владислава. К примеру: «Требуется девушка для жесткого переплета». Ни один нормальный человек сходу не понял бы, что речь идет о переплетчице. Аня, весело хихикая, продолжала исследование. Объявление, гласящее «Сниму квартиру, комнату, порчу», девушка даже обвела в кружочек. Уже собираясь идти звонить подруге, Аня вдруг посерьезнела. «Сдается подвал недостроенного Ливадийского театра. Посредников просьба не беспокоить».
– Ах вот как! Значит, он действительно не был заброшенным! – Аня пулей выскочила из дома. Нет, бежать к Дэну только на основании этого клочка бумаги, девушка не собиралась. Аня должна была задавить этого упрямца неопровержимыми фактами населенности подвала. Девушка таки успела на уже собирающуюся отъезжать маршрутку.
Из последних сил заставляя себя передвигаться прогулочным шагом, Анна, как бы случайно, приблизилась к заброшенному театру и, быстро оглядевшись, юркнула в подвал. Внутри, кажется, ничего не изменилось. Прорывающийся сквозь дверной проем дневной свет беспощадно открывал картину полного разгрома.
– Весь этот хлам вполне могли подложить, – рассуждала девушка, продвигаясь вглубь подвала. Аня зашла в одну из ниш и, рискую быть придавленной на смерть, не поленилась разгрести часть мусора. Между наброшенными одна на другую декорациями образовался небольшой проем. Аня с трудом протиснулась в него. Так и есть! За пыльными деревяшками скрывалась стена, аккуратно заклеенная вполне приличными обоями. Выходит, кто-то специально обрывал обои на неприкрытой декорациями части стены. Аня нащупала выключатель. Вот тебе и заброшенное помещение! Электричество работало прекрасно. И тут возле входа в подвал что-то звонко грюкнуло. Аня мигом погасила свет и еще больше вжалась в нишу между декорациями.