Блюз осенней Ялты
Шрифт:
– Да. Я тоже устал!!!
Аня мрачно наблюдала, как он уходит. Тяжелее всего она провожала любимых людей.
***
Все постсоветские художники рано или поздно попадают в Ялту. Кто-то приезжает заработать в сезон, кто-то просто полюбоваться причудливым морским пейзажем. Аня, ступив однажды на благодатную землю Крыма, осталась здесь навсегда. Просто было в Ялте что-то, заставляющее каждое утро расставлять руки ладошками вверх и впитывать волшебную светлую энергию вечной крымской гармонии. Владислава тоже была для Ани частью этой гармонии. Была, пока тень лжепредательства не омрачила отношения подруг, уничтожив заодно любовь к Дэну. Анька поежилась и
За несколько лет самостоятельной жизни в чужом городе Анюта научилась не позволять себе впадать в уныние. Она твердо знала, что стоит всего лишь строго наметить себе локальные цели и всецело отдаться их исполнению, как на тоску просто не останется времени. Сейчас, например, надо было идти купаться. Анька в очередной раз чиркнула спичкой, зажигая комфорку, представила, как нагреет целую ванну воды и будет смывать с себя комочки боли и грязи, оставленные событиями последних недель. Отлежаться в теплой воде стало вдруг самым желанным событием в жизни.
– Глюк! – послышался приглушенный крик возле подъезда. Аня вздрогнула. Обычно так ее звала Владислава, когда заходить в подъезд той, видите ли, было лень – Глю-юк, выглянь, а?
Под окном стоял Костик и щурился, глядя на светящиеся окна. Он был один.
– Чего орешь, зайди.
Рыжая шевелюра Костика скрылась в подъезде. Скрипучая лестница оповестила всех соседей о прибытии гостя. Вообще говоря, Костику было крайне не по себе. Он никогда не заходил к Глюку без Владиславы и не совсем знал, как хозяйка отнесется к его одиночному визиту. Анька открыла дверь и, бросив исполненный печали взгляд на уже второй раз нагревшуюся кастрюлю с водой, пригласила гостя пройти в комнату. Костик плюхнулся в свое любимое кресло, подпер рукой подбородок и молча уставился в окно. Такое поведение было для него делом обычным, он всегда большей частью молчал. Но раньше в комнате всегда было полно говорящего народу и Ане не приходилось затыкать неловко нависшую паузу.
– Если ты немедленно не начнешь что-нибудь говорить, я тебя выгоню, – со всей любезностью гостеприимной хозяйки сообщила Анька.
– Буду знать, – Костик замялся.
– Чай будешь? – Анька натянуто улыбнулась, и, не дожидаясь ответа, отправилась ставить чайник.
– Нет. Я к тебе на секундочку, – Костик вернул Ане надежду, что ей еще удастся выкупаться. – Я хотел тебя спросить… О Владиславе.
«Тьфу, что они все, сговорились, что ли…», – Аня начала всерьез раздражаться.
– Понимаешь, я сейчас звонил ей… Она уже дома…По-моему она все еще не в себе… Не надо бы ее оставлять одну.
– Вот и не оставляй.
– Ага, – Костик явно обрадовался, – пойдем к ней?
– Я не пойду, – Аня побледнела, – не могу, дел много, – она беспомощно оглянулась, пытаясь придумать хоть какое-то важное занятие.
– Вы что, поссорились?
– Нет. Просто мне после всего, что было, неловко к ней появляться…– Анька решила больше не притворяться. Владка все равно все сама расскажет.
– А что было–то?
–
– Ну… Некоторые вещи знаю. Например, что ты нервничаешь сейчас. И Дэн, который только что от тебя уходил, тоже нервничал. А у Владки, так вообще нервное расстройство. Что у вас тут, эпидемия?
– Не смешно. Про то, что Раевский-старший умер, ты знаешь?
Костик кивнул.
– Влада знала некоторые обстоятельства гибели отца, которые следователи упорно игнорировали, – Анька в точности повторяла Костику то, что он уже слышал сегодня от Владиславы.
– Какие?
– Ну… Это она тебе сама расскажет, если сочтет нужным.
Костик вздохнул. Владислава уже не сочла нужным рассказать ему об известных ей дополнительных обстоятельствах. Собственно, и к Глюку Костик зашел в надежде хоть что-нибудь выяснить.
– Так вот, – Аня продолжала, – Я убедила ее рассказать все милиции. Думала, раз Дэн там работает, значит все будет хорошо… А он…
– Понятно. Он отправил ее в психушку.
– Не он!!! – Анька неожиданно для самой себя запротестовала.
– А кто?
– Господи, откуда же я знаю… Неважно. Важно то, что пойти туда ее убедила я, и вот чем это кончилось…
– Да брось ты. Владка наверняка не обиделась, она ж в своем уме.
– Ой ли? – Аня почувствовала, что никто не в состоянии понять глубину ее отношений с подругой. Никакой обиды действительно не было. Просто есть вещи, которые никогда не сможешь сама себе простить. Запрет на общение с Владкой был для Анюты самолично придуманным наказанием за содеянное.
Неловкое молчание прервалось громкими всхлипываниями.
– Это что? – Костик откровенно испугался.
– А, соседи плачут… С ними бывает.
Слышимость в доме была потрясающая. Соседи могли никогда не видеться, но о жизни друг друга знали всё. К этому привыкли уже настолько, что не стеснялись практически ничего. Минуты три Костик вслушивался во всхлипывания.
– Что, красиво плачут? – Аня терпеть не могла глупых пауз.
– Нет. Просто молчу в ожидании, что ты меня выгонишь, – Костик улыбнулся.
– Ну, пока, – Ане стало как-то неудобно, – Не обижайся. Знаешь, у меня, кажется, тоже нервное расстройство от всего этого…
– Все в порядке, – Костик направился к выходу, – только… э… – он явно не знал, как сформулировать.
– Ну!!! – Анька вдруг совершенно четко осознала, что есть такие люди, которых проще убить, чем выслушать.
– Просто ты тут наслаждаешься комплексом собственной вины, а ей там, может быть, плохо, – выпалил Костик на одном дыхании, – ей, может быть помощь нужна, а ты… эгоистка!!! – он выскочил в коридор, нарочито громко хлопнув дверью. Как ни странно, из подъезда Костик вышел абсолютно спокойным. Теперь уж Глюк точно навестит Владиславу, и, несмотря на его, Костика, завтрашний отъезд, Владка без присмотра не останется. Несколько секунд Анька, прищурившись, смотрела на дверь.
– Вот только не надо учить меня жить!!! – крикнула Анька, высунувшись из окна. Девушка схватила сигарету, зачем-то вышвырнула ее в окно, потом бессильно опустилась на диван и присоединилась к доносящимся сверху рыданиям. Исполнение желаний приходит обычно именно тогда, когда уже не нужно. Вода давно нагрелась, все гости разошлись… Вот только купаться Ане абсолютно перехотелось.
***
– А-а-а, – колени Сергея были мокры от слез. Абсолютно голая и пьяная Люська грюкала, всхлипывала и сморкалась в них, не переставая причитать, – Я не смогу там жить. Я отупею.. О чем я буду с ними трепаться…Они ведь даже Щербакова не знают…