Боец 4: лихие 90-е
Шрифт:
Здесь я спохватился, сообразив, что опять начал мыслить о ненужном, сосредоточился на схватке… Гена вздумал завершить ее проходом в ноги, этот прием он исполнил вполне грамотно, но и Марат был не пальцем деланый — лихо уклонился, а Гена, оказавшись внизу, подставился под классический захват корпуса, который Марат провел безупречно, завершив броском — это действие у него вышло похуже, но тоже классически, видно было, что работать на ковре он умеет. Сделав «туше», он гордо замер, а Гена мгновенно вскочив, тигром бросился на спарринг-партнера, придавив того к ковру.
— Нечестно! —
— Ну чо? — парировал Гена. — Стопа же не было! Судья команды не давал!
— Стоп, стоп, — запоздало заговорил Ракитин. — Марат, я сколько раз говорил: пока схватка не остановлена — работаем! Ты меня чем слушаешь?!
Марат виновато засопел.
— Все верно, — поддержал я. — Ребята, слушаем меня… Не только вы, все!
И я пустился объяснять, что в смешанных единоборствах надо и биться, и даже «добивать» противника, и в любой позиции, сидячего, лежачего, пока не скомандовал судья, даже пока не оттащил. Да, и судья может тут зазеваться, но для этого есть судейская бригада над ним, организаторы и так далее… Мне пришлось внушать достаточно долго, чувствовалось, что ребята с трудом переламывают это в себе. Я ощутил, что устал, в горле немного пересохло.
— Вот так… Андрей Борисыч, вторую пару поставим спарринговаться?
— Давай, почему нет?
Двое других ребят постарались учесть промахи предшественников, и усердно бились, боролись, ворочались в партере — как говорится, урок пошел впрок. Но схватка вышла менее зрелищной, слишком старались, желая не оплошать, в ущерб внешним эффектам. Впрочем, и это было приемлемо — я как зритель, оценил бы такой бой на четверку. Сойдет.
Понятно, что начинающим едноборцам не хватало жесткости действий. И еще более понятно, что это придет лишь с опытом. Надо побиться в турнирных схватках, где-то поломаться, нахватать ударов — словом, закалиться в боевых условиях, научиться всеми способами подавлять соперника и, напротив, не дать ему сделать этого.
Затем, отпустив ребят, мы с Ракитиным уединились, обменявшись впечатлениями. По всему выходило, что турнир у нас состоится, причем довольно представительный, организация его будет делом очень нелегким. Но лиха беда начало, первый блин… За дни, оставшиеся до состязаний, надо по максимуму натаскать бойцов. Задача непростая, но решаемая в данных условиях. Андрей Борисович прав: наш турнир будет в этом плане похож на первый чемпионат мира по футболу… а хотя при чем тут футбол? Это судьба любого крупного мероприятия, проводимого в первый раз. Куча задач, которые придется решать на ходу, не имея опыта.
— Да! — вспомнил я. — Перчатки специальные нужны, такие «беспальцевые», видел на кассете? Без них биться и тренироваться — вот это точно будут сечки, переломы…
— Так-то оно так, да где ж их взять? — Ракитин развел руками.
— Подключим влиятельных лиц, — я подмигнул, хотел добавить… но тут запульсировал пейджер.
А вот оно и легко на помине — влиятельное лицо. От шефа. Просит перезвонить.
Так я и сказал Ракитину, спросив, где здесь есть телефон.
— Давай из бухгалтерии, — предложил он, — там народ спокойный.
Логика
Я позвонил — через Алину, естественно, она была прохладно-корректна как всегда, с боссом соединила мгновенно.
— Здравствуй, — суховато сказал он. — Ты далеко?
— На «Труде». Здравствуйте.
— Жду у себя.
И отключился.
Ничего себе начальственные замашки… — подумал я, кладя трубку. Видать, вчера был со мной слишком запанибрата, сегодня решил восстановить дистанцию. Ну и ладно! Я от этого не переломлюсь.
— Вызывает, — ответил я на немой вопрос Андрея Борисовича. — Надо идти. Субординация!
— Ну, это конечно…
Спортивным шагом я устремился к Дому профсоюзов. По пути не забывал «сканировать» пространство вокруг, я вообще как-то усердно думал: а где болтаются столичные гости? Или они уже умотали отсюда и явятся через десять дней, да куда более «представительным» десантом?.. Скорее, второе, и наверняка шеф знает это. Надо бы спросить!
Под эти размышления я довольно скоро достиг офиса.
— Здравствуйте! — это Алине, сугубо официально.
— Здравствуйте, — так же ответила она, но посмотрела иначе.
Бог мой, сколько же оттенков у женских взглядов! Я был уверен сейчас, что в этом ее взоре мелькнуло нечто многозначительное — мелькнуло и тут же пропало, причем с таким подтекстом: я тебе сигнал послала, а ты сам догадывайся, что это значит; догадаешься — молодец, а нет — на то и суда нет… Но мне было сейчас не до того, разгадку я отложил на потом.
— Можно?
— Разумеется. Вадим Антонович вас ждет.
Ничего в голосе, ни малейшего тепла. И взгляд в экране компьютера. Как будто тот, секунду назад, взгляд мне померещился.
Но он не померещился, я это точно знаю.
— Разрешите, Вадим Антонович?..
— Входи. Садись.
Босс старался держать дистанцию, но я безошибочно смекнул, что он доволен. Хотя постарался ничем свою смекалку не выдать. И не выдал. Но с невинным лицом спросил:
— Есть хорошие новости?
Шеф вмиг отяжелел лицом:
— Откуда ты знаешь?
— Ниоткуда! Я спрашиваю.
Он помолчал. И сказал:
— Есть.
Стараясь быть кратким и скупым на эмоции, он передал, что сегодня ему позвонил Карташов. Сам, что бывало нечасто. Сказал, что берет на себя инициативу проведения турнира. Деньги на организацию найдет. Велел готовить афиши, обещал рекламу…
— Ничего себе, — искренне сказал я. — Глазам своим не поверить!
Босс так хмыкнул, что мне почудилось — сейчас как вчера достанет виски, и пойдет у них откровенный разговор… Может, у Вадима Антоновича и сквозануло такое желание, но если и так, то он его постарался придушить.