Боец поневоле. Чужая война

Маевский Анатолий

— Не бойтесь, мы вас не тронем — сами прячемся — сказал спокойно Антон, — пересидим немного и уйдем. Стреляют там, возле дома.

Обитатели погреба успокоились.

Стрельба наверху, возле дома сначала стихла, а затем прекратилась вообще.

— Все! Побили ментов — прошептал громко Леонид — сейчас могут прийти за нами.

Но нет — снаружи опять раздалась ожесточенная стрельба, затем взревели дизеля БТРа и вскоре все опять стихло.

— Ушли, что-ли? — спросил сам у себя Леонид.

Посидев в

тишине еще минут пять, Седоков сказал Антону:

— Идем, глянем. Если все тихо — будем уходить.

Док кивнул в ответ.

Осторожно выбрались наружу — на заднем дворе никого, все тихо. Крадучись выглянули из-за угла — БТРа на улице уже не было. На дворе перед крыльцом лежали убитые милиционеры. Их автоматы валялись рядом.

— Тащи их в кусты, чтобы с улицы не было видно — скомандовал Седоков.

Вдвоем они оттянули трупы в густые заросли малины. Вернулись и забрали автоматы. Антон присел и начал проверять оружие. А Седоков стал раздевать убитых.

— Ты что, Ленька, спятил?

— Да ты не дергайся. Им уже все равно, а нам одеться нужно — холодно ведь. Нужно побыстрее, а то остынут жмурики, и уже так просто с них одежду не снимешь.

Оделись в теплые светло — серые камуфляжные куртки, в карманы запихнули по два полных рожка с патронами. Пистолеты засунули за пояс брюк сзади, под куртки. Седоков снял с убитого и затянул у себя на ноге ножны с ножом. Документы убитых положили под их тела. Черную шерстяную шапочку Антон отказался одевать наотрез.

— Ну и зря! — буркнул Седоков. — А вот красные повязки давай поснимаем — не надо дразнить людей — глядишь, пальнут еще.

Из — за угла дома на них смотрел мальчишка, который был в подвале. Смотрел молча, не уходил.

— Ну, чего стоишь? Стрелять умеешь? — спросил мирно Леонид.

— Умею — ответил мальчишка.

— Ну, раз умеешь, бери! — Седоков дал ему в руки автомат со снаряженным магазином. — Иди, спрячься в подвале, двери закрой изнутри и защищай мамку да сестру, если что.

Мальчишка кивнул и скрылся за домом.

— Док! Куда двигать будем? — спросил Леонид, обшаривая карманы своей новой куртки.

— Я в больницу — ответил Антон, не задумываясь. — Я там нужен.

— Понял. Правильно. А я в тайгу подамся. Тебя вот только до больницы доведу. Вроде бы как должок у меня перед тобой. Ну, давай, двигаем! За мной, я уже знаю немного город.

Беглецы двинулись короткими перебежками вдоль домов по пустынной улице.

Несколько раз по ним из усадеб открывали огонь, не на поражение — так, для острастки. Жители были готовы встретить незваных гостей. Антон с Леонидом добежали почти до конца улицы, как вдруг Седоков присел возле забора и потянул за собой Антона.

— Что такое? — ругнулся от неожиданности Антон.

— Смотри! — Седоков показал в сторону перекрестка, к которому они приближались: там,

метрах в ста от беглецов, разворачивалась густая цепь вооруженных людей, которые шли навстречу по улице, отдельные группы вламывались в усадьбы по ходу движения, где сразу же открывалась стрельба.

— Мародеры вошли в город, теперь всем гражданским конец — этих беспредельщиков некому остановить — в городе мятеж и полный бардак. Давай назад!

— Ленька! — ткнул локтем Антон товарища, оглянувшись назад. — Они и с той стороны обложили все.

Действительно, боевики шли и с другой стороны улицы, навстречу, такой же плотной группой — человек тридцать.

— Вот, б…, писец нам пришел! — заругался Седоков и, пригнувшись, заскочил в ближний двор — благо калитка была не заперта. Антон ввалился вслед за ним.

— Стоять, парни! — раздался грозный оклик старческим, но решительным голосом, и на беглецов из-за поленниц сложенных во дворе дров уставилась двухстволка.

— Дед! Дай пройти! Мы не тронем ничего! — крикнул Седоков, поднимая автомат над головой.

— А я почем знаю? Ходят тут всякие! Нечего через мой дом ходить.

— Отец! Доктор я, пробиваюсь в больницу с товарищем. Сюда мародеры идут, дай пройти — громко, как можно спокойнее, сказал Антон, поднимая, как и Седоков, автомат над головой.

Как в подтверждение его слов, где-то рядом, за пару домов раздалась ожесточенная стрельба и истошные женские крики.

— Ладно, дуйте через огороды — согласился дед, не вылезая, однако, из-за своей баррикады.

— Спасибо, отец! — крикнул на ходу Леонид, — с нами идем, а то порешат ведь тебя вмиг.

— Бегите, сынки! Нельзя мне — в доме невестка с детьми малыми, надо отбиваться.

Антон с Седоковым переглянулись на ходу.

— Забудь об этом — крикнул Леонид, — им все равно конец, а нам ноги нужно унести отсюда.

Не унесли так просто — навстречу, с другой стороны уже убранного огорода двигалась большая группа мародеров. Заметив беглецов, они открыли огонь. Пули засвистели вокруг.

— Назад! — метнулся, пригнувшись Седоков. Забежали на внутренний двор. Через несколько минут они попадут под перекрестный огонь, а дед долго не продержится.

— В сарай! — мгновенно сориентировался Леонид и кинулся в приоткрытые двери сарая. Антон за ним. В сарае было темно, пахло сеном и животными — в углу, в загончике, мирно жевали сено две козы, встревожено прядя длинными ушами, глядя на незнакомцев.

Антон с Леонидом сели по обе стороны двери и приготовили оружие к бою.

— Что, Док, страшно? — ухмыльнулся Седоков.

— Да так. Слушай, может договориться с ними можно как-то? — спросил Антон.

— Договоришься с ними. На том свете. Они убивают всех, никого не оставляют при налетах. Правило у них такое. Только трупы могут молчать.