Боевая стая

Самаров Сергей Васильевич

– Гони вперед, там стреляют! – скомандовал он.

– Слава Богу, не по нам, – ответил старший прапорщик Николай, тем не менее резко вдавил в пол акселератор, и «уазик» заметно ускорился, хотя и не так резко, как иномарки.

И снова в ночи, позади светящихся фар, удалось рассмотреть огненные мазки. Стреляли из двух автоматов, как определил Шереметев. Стреляли в машину, идущую впереди.

Капитан протянул руку и положил ее на автомат на переднем сиденье, но не взял оружие сразу, словно спрашивая разрешение у водителя.

– Мое, – возразил старший прапорщик. – Я с одной руки стреляю на ходу…

Шереметев отвел руку и взялся

за свой пистолет.

Впереди, видимо, наступила развязка. Свет фар идущей первой машины исчез из поля зрения, должно быть, машина просто свалилась в глубокий кювет. А машина преследования остановилась.

– Гони! – категорично потребовал капитан, но «уазик» больше не имел ресурсов для разгона.

И все же расстояние до места расстрела сократилось быстро. Минута только прошла, когда в свет фар «уазика» попала иномарка, правда, невозможно было разобрать, что это за машина. А два человека на обочине успели дать еще по очереди куда-то под откос, заскочили в машину и рванули с места.

– Стреляй! – приказал капитан водителю. – Хоть с одной руки…

Тот опустил стекло, высунул руку с автоматом и дал несколько одиночных выстрелов. В свете фар было видно, что по крайней мере две пули пробили заднее стекло, а одна пробила багажник.

В задней дверце стекло не опускалось, а только сдвигалось, и то на слишком небольшое расстояние, не позволяющее выставить автомат, но для пистолета вполне достаточно, что Григорий Владимирович и сделал, однако с опозданием, потому что сбоку от дороги, под небольшим, метра в три, откосом, машина уже горела. Это было то такси, в которое на площади садился офицер. Иномарка быстро удалялась, и те три выстрела из «Грача», что сделал Шереметев, результата не дали, даже если он и попал в машину.

Капитан вытащил трубку мобильника и передал сообщение городским ментам, зная телефон оперативного дежурного по управлению, а потом и дежурному по гарнизону. Все же в такси был офицер. Дежурный по гарнизону обещал сразу же выслать к месту происшествия вооруженный наряд из состава караульного взвода, а менты пообещали перекрыть дорогу в сторону Махачкалы и потребовали от Шереметева немедленного возвращения для дачи показаний.

– Не могу. Веду преследование преступников.

– На какой машине? – поинтересовался дежурный.

– На армейском «уазике».

– Бросьте это дело, бесполезно «уазику» тягаться в скорости с иномаркой. Приезжайте. Машину и без вас перехватят.

Григорий Владимирович кашлянул в трубку и вежливо, но голосом человека, который не терпит возражений, отказался, пообещав вернуться к обеду и заглянуть в отдел МВД, не заезжая в свою часть, чтобы дать исчерпывающие свидетельские показания.

Принявший сообщение дежурный возразить не решился. Видимо, сработало общее представление людей о ГРУ как о какой-то непонятной и жутко засекреченной организации, проникновение в тайны которой грозит невесть чем. По идее, понятие отчасти даже справедливое, ГРУ в самом деле предельно закрытая организация. И из всех внутренних силовых структур государства, а спецназ ГРУ со времен первой чеченской войны сделали тоже внутренней силовой структурой, хотя и неофициально, только один он, как, впрочем, и само ГРУ целиком, не имеют не только пресс-центра, но даже офицера, ответственного за связь с прессой. Просто не считают нужным…

Старший прапорщик Николай как включился в погоню, так и не сумел или не пожелал из нее выйти. Машина тряслась и дрожала всем своим

металлическим телом, но даже большой ход пружинных амортизаторов не позволял чувствовать себя едущим в автомобиле, а не в тракторной тележке. Капитан Шереметев переносил эти неудобства молча, хотя и понимал всю бесполезность погони. Наверное, понимал эту же бесполезность и сам старший прапорщик, тем не менее гнал и гнал машину вперед как одержимый.

И Григорий Владимирович не останавливал его, надеясь в глубине души, что старенькая иномарка не может сравниться по запасу прочности с военным «уазиком» и развалится раньше, чем он. Лучше, если это произойдет на высокой скорости. По крайней мере, хлопот будет меньше, и никого ни задерживать, ни расстреливать не придется.

Сначала показалось, что все получилось именно так…

По мере того как рассветало, а рассветало, как всегда бывает в горах, стремительно, дорогу стало видно лучше, и Николай поехал медленнее. Он, наверное, ужасался тем выбоинам, которые преодолевал в темноте, и теперь часто притормаживал, чтобы не объезжать ямы на полном ходу. Наверное, то же самое испытывал и водитель иномарки с бандитами, поэтому иномарка далеко уехать не смогла. Капитан Шереметев первым увидел ее, узнал по дырам в заднем стекле, чудом сохранившемся, и на багажнике. Правда, на багажнике было на две дыры больше, чем он ожидал, но это, видимо, были следы от его собственных пистолетных выстрелов.

С правой стороны дороги был довольно высокий обрыв, а слева не слишком крутой, но все-таки непреодолимый для легковой машины склон. Иномарка вылетела с дороги в левую сторону, проскочила встречную полосу и пыталась устремиться вверх по склону, но доехала только до первого большого камня.

Старший прапорщик увидел иномарку на несколько секунд позже капитана, что дало возможность Шереметеву дать команду:

– Тормози…

И все же они проехали метров на тридцать дальше, потому что резко тормозить на такой дороге было опасно, могло занести и на повороте сбросить с обрыва.

Григорий Владимирович не стал ждать, когда старший прапорщик сдаст задним ходом, и выпрыгнул из машины. Пистолет был уже у него в руке, потому что Шереметев заметил над капотом легкое испарение. Должно быть, от столкновения пробился радиатор, и в воздух выходил кипящий после быстрой езды антифриз. Значит, авария произошла совсем недавно и бандиты из машины могли быть рядом. Но уже через пять шагов, едва перебежав на противоположную сторону дороги, Григория Владимирович понял, что пистолет ему не понадобится. Бандиты были в машине. Вернее, только один – водитель, руль не дал ему вылететь после столкновения. А второй остался в салоне только ногами, а всем туловищем лежал на капоте, заливая его кровью.

Приблизившись, капитан увидел, что кровь еще бежит по капоту. Значит, армейский «уазик» опоздал всего на несколько минут, и, может быть, еще есть возможность оказать бандитам помощь или хотя бы допросить их. Убрав пистолет, Шереметев хотел было вытащить трубку, чтобы вызвать полицию и «Скорую помощь», но вдруг остановил свою руку, бросив короткий взгляд на машину. Пули от автоматных очередей оставили на капоте характерные следы. У водителя, свесившего голову на приборную панель, была прострелена голова, а у пассажира, вылетевшего на капот, разворочена вся грудь. Это уже стреляли не из автомата, а явно из дробовика. Только охотничье ружье способно нанести такую рану. Причем стреляли, видимо, с близкого расстояния.