Боевое братство
Шрифт:
— Эй, трубопровод остался цел и невредим, — сказал Падрик, перед тем как уйти в казарму. — Выше нос, Сантьяго.
Карлос отмыл задний отсек БТРа, и они снова отправились на дежурство. За рулем сидел Маркус. В нескольких километрах к югу они обнаружили еще ямы, но их края уже осыпались от ветра и солнца, словно углубления были давно забыты. Вполне возможно, их выкопали какие-нибудь животные. В ямах не оказалось капканов, только множество отпечатков мелких звериных лап. Снег не выпадал уже несколько дней.
Маркус
— Хочешь послушать репортаж об игре?
Карлос кивнул. Они прислушались к негромкому голосу комментатора; похоже, «Орлы» выигрывают.
— Как ты думаешь, островитяне интересуются трэшболом?
— Кое-кто интересуется. Что бы мы ни думали, люди на островах следят за событиями остальной страны. — У Маркуса напряглись мускулы на скулах, как будто он силился еще что-то сказать. — Ладно, признаю, что принимаю обязанности капрала слишком близко к сердцу.
— О чем ты?
— Ты был прав. Если бы ты меня послушался, мы бы его упустили. Я слишком серьезно отношусь к инструкциям.
Такова была манера Маркуса извиняться. Но он не сказал, что сожалеет о своих действиях. Порядок и правила были установлены не зря, и в случае провала отвечать пришлось бы Маркусу.
Карлос почувствовал себя виноватым:
— Все равно, я пересек границу нейтрального государства и убил одного из его граждан. Не важно, что его удостоверение личности оказалось фальшивым, а в пакетах он привез взрывчатку.
— Да, конечно… Но правила не могут всё предусмотреть.
— Если бы удача мне изменила, как произошло с Харрис, я мог бы втянуть Маранди в настоящую войну.
Карлос на некоторое время задумался и перестал слушать репортаж по радио. Он не ощущал никакого удовлетворения. Карлос понимал, что своим поспешным и упрямым поведением в какой-то мере разочаровал Маркуса.
— Знаешь, Дом на моем месте действовал бы гораздо лучше. Ему нравится всякая секретность. А я предпочитаю откровенную драку. Все, что мне нужно, — это винтовка и цель, которую надо поразить.
Маркус то ли усмехнулся, то ли поморщился:
— Все наладится, когда станет теплее и начнется сезон боевых действий.
Да, Маркус очень серьезно относился к обязанностям капрала. Казалось, он считал себя лично в ответе за безопасность каждого солдата Коалиции. Если ему присвоят звание сержанта, он станет совершенно невыносим.
Но ему было всего девятнадцать. Им обоим. Карлос задумался о своих ровесниках, не вступивших в армию. Как они переживают тяжелые времена? Как принимают решения, не имея никакого понятия о том, что надо делать? Он чувствовал себя гораздо увереннее, но вместе с тем и понимал, что живет в другом мире.
"Неужели есть такие, кто не хотел бы служить? Как же они умудряются выживать?"
Убийство того
"Но скоро приедет новый парень на снегоходе. А потом еще. И еще. Это все равно что черпать воду из ведра рукой. Никто не заметит твоих усилий".
— Я в самом деле хочу что-то изменить, — сказал Карлос.
Маркус продолжал смотреть вперед. БТР перевалил через каменистый пригорок, «Орлы» забили еще один мяч, и кабину наполнили радостные крики болельщиков.
— Как можно узнать, какой именно наш поступок способен изменить историю? — спросил Маркус.
— Я узнаю, — ответил Карлос. — Я почувствую это.
Они оба замолчали и дослушали оставшуюся часть репортажа. Этот Коул, как лавина, всех сметал на своем пути. Карлосу стало любопытно, сколько ему заплатят за игру. Интересно, а он знает, каково это — мерзнуть в испачканной кровью форме, когда тебе девятнадцать лет и в голове остались только два желания: поесть горячей пищи и позвонить младшему брату?
Возможно, он это знал. Но Карлос сомневался.
КВАРТИРА ДОМА САНТЬЯГО, НИЖНИЙ ХАСИНТО
Дом повернул ключ в замке и прислушался.
Два часа ночи — не самое лучшее время для встречи с Марией; но он прыгнул в первый проходивший мимо базы поезд, ничуть не задумываясь о том, когда приедет в Хасинто. Он осторожно поставил вещмешок на пол и обнаружил что-то мягкое. Это была игрушка, плюшевая собачка Бенедикто с изжеванными в лохмотья ушами.
Значит, сын уже мог спать без нее. Быстро же он подрастает.
Дом зажег свет и направился в гостиную, как вдруг скрипнула дверь спальни. На пороге, запахивая халат, появилась Мария.
Она поднесла палец к губам:
— Я думала, он никогда не заснет. Почему ты не позвонил, что приезжаешь?
— Я просто вскочил на первый же поезд. Ты скучала?
— Глупый вопрос…
— У меня пятнадцать дней отпуска.
— Ты уверен?
— Ага. — Дом предпочитал не делиться своими сомнениями. В армии он быстро отучился строить какие бы то ни было планы. — Может, нам дадут еще несколько дней за хорошее поведение.
— Ты хочешь мне что-то сказать?
Дом буквально разрывался от желания сразу же все рассказать. Но он еще хотел и показать. Он собирался расстегнуть куртку и продемонстрировать эмблему десантника, уже пришитую на плече, но это было бы слишком долго. Поэтому он просто достал из-под куртки боевой нож и протянул Марии, перевернув рукоятью вперед. Она уставилась на оружие:
— Ты прошел испытание?
— Да, прошел, — кивнул он. — Не знаю только, как я до сих пор умудрялся об этом промолчать.