Боевой 41-й год. Тетралогия
Шрифт:
Примечание 2. В текущей реальности вся эта информация в полном объеме была доложена Голиковым на этом совещании (см. (26) стр. 218), но вывод из нее был сделан прямо противоположный: "Слухи и документы, говорящие о неизбежности весной этого года войны против СССР, необходимо расценивать как дезинформацию, исходящую от английской и ... германской разведки." Вывод за гранью разумного! Перебросить 100 (!) дивизий на 1000 километров с целью дезинформации?! Дорогая какая-то дезинформация получается. Единственное объяснение такого вот, с позволения сказать, "вывода" - Голиков знал однозначную позицию Сталина о невозможности нападения Германии и подстраивался под мнение "Хозяина", поскольку совершенно не хотел последовать за своими предшественниками на посту начальника ГРУ.
Примечание 3. В текущей реальности принято прямо противоположное решение. 1 апреля 1941 г. по указанию Сталина сбивать самолеты - нарушители было
7.5. Капитан Покрышев П. А. Из воспоминаний ветерана, записанных А. Травкиным.
В начале апреля 1941 года мой 116-й истребительный авиаполк был включен в состав только что сформированной 14 смешанной авиадивизии и переброшен из под Смоленска на новый аэродром вблизи поселка Коссово, расположенного на полпути между Брестом и Барановичами. Хотя аэродром был только что построен, грунтовое летное поле было в хорошем состоянии. Стоянки самолетов размещались на опушке небольшого лесного массива и были хорошо замаскированы от наблюдения с воздуха. Строители аэродрома добросовестно закопали в землю цистерны с горючим и склад с боеприпасами. Дощатые здания казарм, столовой и хозяйственных служб располагались в лесу. Наша авиадивизия состояла в оперативном подчинении общевойсковой армии, расквартированной в Брестской области. В состав дивизии, помимо нашего истребительного полка, входили еще два штурмовых полка.
Вскоре после перелета на новое место нас посетило высокое начальство - командующий армией, которой мы были приданы, генерал-лейтенант Серпилин и наш комдив полковник В. И. Бобров. Оба военачальника произвели на меня большое впечатление.
Имя комдива Владимира Ивановича Боброва* я слышал и раньше. Это был известный летчик, отличившийся в боях на Халхин-Голе. Знающие его летчики отзывались о нем очень высоко. Павел Федорович Серпилин - известный военачальник, позднее командовавший фронтами. Командарм по карте подробно обрисовал комсоставу полка дислокацию и задачи соединений армии и поставил задачу нашему полку. Мы должны были быстро освоить район прикрытия и пресечь разведывательные полеты немецкой авиации. Истребительные эскадрильи штурмовых полков тоже привлекались к решению этой задачи. По словам командарма, немцы совершенно обнаглели и совершали разведывательные полеты на большой высоте среди бела дня. Зенитная артиллерия армии, в основном малокалиберная, достать их не могла. Полк должен был рассредоточиться поэскадрильно на полевые аэродромы, которые уже были для нас подготовлены, и приступить к перехвату разведчиков.
Командарм приказал нашему комдиву срочно установить прямую связь со штабами всех соединений армии, рассредоточенных на большой территории, и пообещал издать приказ, обязывающий гарнизоны всех опорных пунктов вести наблюдение за воздухом и срочно сообщать в вышестоящие штабы о пролетающих самолетах. Штабы соединений должны будут передавать эти данные нам. Само собой разумеется, дивизия должна была получать целеуказания и от постов ВНОС системы ПВО и от пограничников.
Надо сказать, что незадолго до перелета в Коссово, в феврале 1941 года наш полк перевооружился со старых самолетов И-16 тип 10 на модифицированные. Замена боевой техники была организована образцово. Со своего аэродрома мы перелетели всем полком на аэродром окружных авиаремонтных мастерских восточнее Минска и сдали свои самолеты в окружные АРМ. На следующий же день, получив в ОАРМ новые самолеты, мы вернулись на них на свой аэродром.
Собственно говоря, "новыми" полученные самолеты можно было назвать лишь с некоторой долей условности. Как нам объяснили специалисты ОАРМ, это были такие же И-16 тип 10, но прошедшие капитальную модернизацию. Вместо двигателя М-25В на них установили значительно более мощный двигатель М-63, из имеющихся на самолете четырех пулеметов ШКАС, два заменили на пушки ШВАК калибра 20 мм, установили бронеспинки сидений и протектированные бензобаки. На самолетах установили радиостанции или радиоприемники, под крыльями поставили по 3 направляющие для пуска реактивных снарядов РС-82. К сожалению, приемопередающими станциями были оборудованы лишь девять самолетов, остальные получили только радиоприемники. Но и это было неплохо, почти весь комсостав полка, начиная с командиров звеньев, получил самолеты с радиостанциями, а рядовые летчики - с приемниками.
Несмотря на то, что новые самолеты были значительно мощнее старых, техника их пилотирования изменилась мало. Однако, управлять новыми машинами было куда приятней. Они быстрее взлетали, круче набирали высоту. Да и максимальная скорость заметно выросла. Ну, а новое вооружение просто ласкало душу. С такими пушками можно было любой бомбардировщик завалить с одной очереди. Реактивные снаряды РС-82 мне уже приходилось применять в Финляндии - это было мощное оружие.
За февраль и март летчики полка
После трехдневных ознакомительных полетов по району прикрытия и освоения полевых площадок полк приступил к боевой работе. 1-я и 2-я эскадрильи перелетели на полевые площадки. Я с моим ведомым - штурманом полка ст. лейтенантом Сергеем Кудреватым, остались на основном аэродроме с 3-ей эскадрильей.
На третий день дежурства поступило сообщение от наземных войск о пересечении границы самолетом - нарушителем, который направлялся в нашу сторону. Около 6 часов утра мы взлетели шестеркой - звено лейтенанта Сенечкина и мы с Кудреватым. Разведчик пересек границу в 30 км южнее Бреста. После взлета я повел шестерку с набором высоты на перехват нарушителя. Когда мы набрали высоту 5000 метров, по радио поступило еще одно целеуказание. Разведчик прошел над городом Кобрин и двигался параллельно границе на северо-запад. По сообщению с земли, немец шел на большой высоте, поэтому я продолжал преследование с набором высоты, пришлось надеть кислородные маски. Утреннее небо совершенно безоблачно. Видимость, как говорят летчики - миллион на миллион. Примерно в 30 км от Кобрина Сенечкин, известный в полку своим острым зрением, сообщил, что видит нарушителя слева по курсу и чуть выше. Чтобы не спугнуть нарушителя и зайти со стороны солнца, я довернул направо, продолжая набирать высоту и держась на пределе видимости от него.
Поднявшись на 500 метров выше немца, я повел группу на него. Он продолжал следовать на северо-запад вдоль границы. Нам удалось занять позицию строго против солнца по отношению к нарушителю. Я дал команду атаковать парами последовательно. Немцы толи обнаглели от долгой безнаказанности, толи не заметили нас в солнечных лучах, но я, пикируя на него справа сзади сверху, беспрепятственно сблизился с ним на 300 метров и дал длинную очередь из всех точек. Мой ведомый еще добавил. Я видел, как трассы входили в фюзеляж и плоскости Хенкеля - 111. Я узнал его по силуэту из учебного пособия. Немец шарахнулся в сторону, пытаясь уйти крутым левым виражом со снижением, но тем самым только подставил себя под очереди второй и третьей пар. Стрелок фашиста открыл огонь из верхнего оборонительного пулемета, но две другие пары не свернули с боевого курса и также хорошо отстрелялись.
Немец густо задымил и со снижением направился на юго-запад по кратчайшему пути к границе. Мы совершенно не собирались его отпускать. После второго захода всех трех пар он потерял управление и круто пошел к земле. Проводив его до удара о землю, мы направились на свой аэродром.
За первую неделю дежурства наша дивизия шесть раз поднимала самолеты на перехват и сбила еще 2 самолета - разведчика. Один сбила первая эскадрилья полка, и один - истребители из штурмового полка. После этого немцы сменили тактику. Они стали летать во второй половине дня на средней высоте, прикрываясь кучевыми облаками. Обнаруживать их стало значительно сложнее, а еще труднее сбивать, так как при любой угрозе они сразу ныряли в облака. Тем не менее, вести разведку мы им не давали, в мае месяце летчики полка регулярно вылетали на перехват и сбили еще один самолет.
Примечание 1. В. И. Бобров - советский летчик, сбивший в Испании наибольшее количество самолетов противника - 13. Как и знаменитый советский подводник Маринеску, из-за независимого характера имел постоянные неприятности с начальством и партийными органами. Отечественную войну встретил командиром эскадрильи. Провоевал всю войну, лично сбил еще 30 самолетов противника, командовал двумя прославленными гвардейскими полками, воспитал 31 Героя Советского Союза, но сам Героя так и не получил. По той же самой причине (см. (36) стр. 100). Во истину - нет пророка в своем Отечестве. В альтернативной реальности карьера Боброва складывается более счастливо. И он, и все другие летчики, ставшие асами в Испании, Монголии и Финляндии, получили назначения на руководящие должности уровня полк - дивизия.