Боевой дракон
Шрифт:
— Да, сэр. — Релкин хорошо знал, что ничего другого говорить не следует, ибо любой другой ответ влечет за собой риск навлечь гнев этого вздорного человека.
— Драконир Релкин, хоть мы сегодня и разговаривали с королем, это не значит, что мы должны забывать наше положение. Вы — драконопас; вы должны работать. Я — ваш командир эскадрона, ясно?
— Да, сэр.
Уилиджер гордо удалился.
Релкин посмотрел на далекий противоположный берег озера. В саду уже зажглись фонари, хотя сумерки еще не сгустились. Среди деревьев
— Чего этому человеку неймется? — спросил Энди.
— Думаю, у него внутри трещина. Он хочет быть хорошим командиром, а поскольку он дурак дураком, ничего путного у него не выходит; действует он исключительно импульсивно, совершенно не думая. Помнишь ту ужасную кокарду, которой он тогда сверкал по сторонам?
— Кто ее может забыть?! Я каждый раз ежился, как ее видел.
— Вот-вот, а ведь если бы он захотел, легко мог бы проверить, какую кокарду положено носить драконьему командиру. Но он этим не озаботился. Он полагал, что здесь те же порядки, что и в легионе, где он служил раньше — где все носят, что хотят. Он никогда толком не присматривался к драконьим эскадронам, иначе заметил бы, что все дракониры носят одинаковые кокарды.
— Во имя Ее Руки! На что он будет похож, когда дойдет до настоящего сражения? Релкин пожал плечами:
— В настоящем бою ему лучше держаться подальше от нас. Он ведь не учился воевать рядом с разбушевавшимся драконом.
— Рано или поздно его пристукнут. Это решит все наши проблемы.
Релкин рассмеялся, стараясь, чтобы его смех звучал не очень резко.
Энди поднял и бросил камешек в озеро:
— Как ты думаешь, мы пойдем туда, Релкин? Я имею в виду, что все только и говорят об этом, а ты вроде помалкиваешь.
— Почему ты спрашиваешь?
— Богонец, который сидел справа от меня, говорил, что Крэхин непобедим. Они находятся под чарами своего Пророка и не испытывают страха смерти.
Релкин покачал головой, отгоняя неприятные воспоминания:
, . — Фанатики, даже лишенные страха смерти, — слабые противники драконам. Если у них нет дисциплины, они не способны противостоять легионам. Я видел нечто подобное.
— Ты ведь был в Селпелангуме? Релкин кивнул.
— Мы слышали о нем в своей деревне.
— Это была страшная резня, больше я ничего не помню. Из фанатиков получаются плохие солдаты.
— Ну а что будет после сражения? Релкин улыбнулся:
— Не знаю, Энди. Когда в деле замешана Серая Леди, может случиться все, что угодно. Возможно, мы и впрямь пойдем на край света. Когда-нибудь с нами и такое случится.
— Итак, — Энди покачал головой, — Земли Ужаса, как их все тут называют. Релкин снова рассмеялся:
— А знаешь, я бы тоже чувствовал себя паршиво, если бы не одно обстоятельство.
— Какое же?
— Если я пойду в эти страшные земли, то пойду с
Мальчики посидели еще, слушая пение женщин на далеком берегу озера, окруженного фонарями, сверкающими в темноте. Неожиданно вынырнул Базил, весь покрытый искрящимися каплями, да и сам он сиял от счастья.
— Думаю, можно побыть здесь еще немножко, — ответил он, когда Релкин заявил, что пора возвращаться в часть.
— И Уилиджер отправит меня в наряд, если мы так поступим.
— Может, тебе это пойдет на пользу.
— Тогда я долго не смогу ухаживать за драконом.
— М-м-м, здесь ты прав.
Все еще чувствуя приятную тяжесть в желудках и благодушие, триумфаторы отправились в часть. Там Релкин первым делом вещь за вещью пересмотрел все свое снаряжение и убедился в его отличном состоянии, можно сказать, в блестящем. Все было совершенно цело, даже джобогин был полностью отремонтирован, запас ремней оправдал себя.
Появился Уилиджер, и началась инспекция. Командир эскадрона изо всех сил старался найти повод придраться к Релкину, но ничего обнаружить не смог, как ни затягивал проверку. Так он и ушел, разочарованно шипя сквозь зубы.
Прозвучал горн, сзывающий к вечернему приему пищи, но ни свежий хлеб, ни горячий акх, ни лапша не в силах были прельстить дракона со сломанным хвостом, уже отправившегося на боковую.
Да и Релкин едва прислушивался к звукам знакомой суеты. Вокруг него мальчики толкали тележки и тачки, нагруженные титаническими порциями пищи, предназначенной для вивернов. Откуда-то издалека доносился шум походных кухонь. Крики и смех, далекий звон котлов — все, что обычно сопровождает в легионах прием пищи.
Релкина окончательно одолел сон, и он растянулся на своей койке, мгновенно отключившись.
Ему снилась Эйлса с развевающимися за спиной белокурыми волосами, на ней был зеленый плащ, и она ехала на маленькой белой лошади — пони, которых выращивали в клане Ваттель. Потом мальчишке приснился он сам. Они вместе с Эйлсой гуляли по высокогорной долине, а над ними, на фоне голубого неба, возвышался Мальгунский хребет. Это был совершенно чудесный сон.
Проснулся Релкин под тревожное пение труб, дробь барабанов и ржание коней. Вокруг истошно заливались сигнальные горны, поднимая армию.
Пробежал командир эскадрона Уилиджер, выкликая подчиненных по именам. Со всех сторон слышались голоса других командиров, отдающих приказы. Снова и снова заливались рожки, призывая солдат на бой.
Сначала мальчишка двигался очень вяло. Давали себя знать последствия вчерашнего чревоугодия, да и пива он выпил больше, чем следовало. Чувствовал он себя очень странно — словно все эти бесчисленные лакомства до сих пор не переварились. Все же он сумел одеться и пристегнуть меч. Дракон уже был на ногах.