Боевой маг (трилогия)

Бадей Сергей

Щелчок. Костер исчез, пульсар погас под наше недовольное «у–у–у!» и удовлетворенное «хм!» наставника.

Снова щелчок. Тут же вновь разгорелся костер и возник пульсар. Тан Тюрон, обращаясь к нам, начал объяснение. Впрочем, к этому времени внимать ему были способны уже не все – вон Жерест уже задремал, прижавшись к теплому боку лежащего шаршура.

– Этот амулет построен на интересном принципе! – увлеченно говорил тан Тюрон. – На самом деле это тоже магия, но, так сказать, со знаком «минус». То есть при магическом действии он создает магическое же противодействие,

равное энергии затраченной магии. На выходе получается «ноль». Таким образом, за счет отрицательного воздействия, равного энергии заклинания, происходит поглощение этой энергии.

– Так это что? – не понял я. – Если вы, к примеру, захотите перекинуться в дракона, то не сможете?

– Чепуха! – сердито выдал препод. – Он действует на магию, направленную вовне, а не вовнутрь. То есть если я осуществляю магическое воздействие на себя же, то этот амулет его не блокирует, потому что вовне не выходит ни капли энергии. Она задействуется в замкнутом объеме, выпадающем из общего пространства.

– Ну так надо было обернуться драконом и «хекнуть» на эту обезьянью команду, – пробасил Тартак. – А то пришлось при такой жаре размахивать палицей. А я, между прочим, от этого потею.

– Мне было так не по себе! – поежилась Гариэль. – Когда я лишаюсь магии, то чувствую, будто чего–то не хватает…

– Платья! – донеслось от Жереста.

– Рыжий! Сейчас тебе чего–то хватать не будет! – грозно обернулась Аранта.

– Чего? – заинтересовались у теплого бока шаршура.

– Места! – однозначно и коротко проинформировала Аранта.

– А вот меня интересует, чего это наша «группа поддержки» как с дуба упала? – задумчиво сказал я. – Почему это они так рьяно в пустыню рванули?

– Ну так у них и спроси! – посоветовал Тимон. – Малур! Эй, Малур! Вопрос есть.

Темные покрывала зашевелились, и в отсветах костра (пульсар наставник уже ликвидировал за ненадобностью) появилась всклоченная сонная физиономия нашего придворного–сопровождающего.

– Что? Уже вставать? – сонным голосом осведомилась физиономия.

– Можешь и не вставать, – покладисто пробасил Тартак, – а просто подползти. Но лучше все–таки подойди, а то я, когда что–нибудь ползет, думаю, что это змея. А в этих случаях я сразу пускаю в ход свою палицу.

Малур зашевелился, поднимаясь, и неуверенными шагами подошел к костру. Мы посторонились, давая ему место. Он зябко повел плечами (ночи в пустыне почему–то холодные), плотнее запахнул одеяло, в которое кутался, и присел на корточки.

– А скажи, Малур, – вкрадчиво начал Тимон, – чего это вы все шустро припустили от разбойников? Да так, что Тартак чуть голос не сорвал, пока звал вас?

– Я не сорвал! – возмутился тролль. – Хочешь, спою?

– Не надо! – хором взмолились мы.

– Ночь на дворе! Люди спят, – сварливо заметил я. – Ты чего? Хочешь, чтобы они так и не проснулись?

– Вот ведь нынешняя молодежь, – философски заметил Малур, обращаясь к нашему старшему. – Ничего не воспринимает на веру. Представляете, когда я им дворец показывал, они все диковинки

раскритиковали.

– Ну что же ты хочешь, уважаемый Малур? – вежливо ответил тан Тюрон. – Ведь это диковинки людские, а они, лоботрясы этакие, давно уже вышли за пределы человеческих возможностей. А некоторые изначально были выше их.

– Самый высокий – это я, – счел своим долгом заметить Тартак.

– Нет, ну куда это годится? – возмутился Тимон. – Я задал вопрос. Зачем вы побежали в пустыню?

– Не зачем, а за кем, – поправил Малур. – Я теперь понимаю, что это был кара–шрот, магическая сущность.

– Ну и что, что магическая сущность? – удивился Фулос. – Она что, такая страшная, что от нее надо бежать?

Харос недоуменно покачал головой.

– Не от нее, – поправил Малур, – а за ней. Каждый из нас увидел что–то необъяснимо прекрасное, манящее и бросился в погоню, ибо устоять перед этим невозможно. Вот так люди бегут–бегут, а потом падают и умирают.

– Но вы–то живы… – Морита недоверчиво смотрела на придворного.

– Живы, – не стал тот спорить. – Оно неожиданно исчезло. Мы очнулись среди пустыни и услышали страшный рев…

Тартак грозно нахмурился.

– …Простите, прекрасное пение, – поправился Малур. – Мы пошли на звук – громкий звук, надо заметить, и вышли к вам.

– А почему же мы тогда не побежали? – удивилась Аранта.

– Не знаю, – пожал плечами Малур. – Может быть, на вас это не действует, потому что вы из другого мира. А может, то, что вы маги, сыграло какую–то роль.

– Ладно, молодежь, все это, конечно, очень интересно и захватывающе, но давайте ложиться спать! – похлопал в ладоши тан Тюрон. – Завтра рано вставать, а время уже позднее. Мы и так выбились из графика.

Глядя в ночное звездное небо, слушая сонное посапывание прижавшейся ко мне Аранты, я раздумывал над своей второй ипостасью. Как я понимаю, где–то у меня в голове есть еще один «я». Этот «я» – дракон. Но я же ничего о нем не знаю. То есть я ничего не знаю о себе? Как хорошо и просто было раньше! Был один я. А теперь? Это что же такое получается? Любые мои мысли будет слышать кто–то еще? Но этот «кто–то» – это же я и есть!

«Ссслушшшай! Не морочччь голову! Не мешшшай мне ссспать! Всссе сссамо сссобой расссосссетссся. Ссспи!» – раздался сонный голос у меня в голове.

Вот только раздвоения личности мне и не хватало! Даже и мысли лишней не подумай!

Мы подошли к горам. Сначала, как и положено, начались холмы предгорья. Они тянулись недолго. У этих гор было какое–то короткое предгорье. Впрочем, я не специалист в данном вопросе. Может, так оно и нормально. Потом начались собственно горы. Если глаз и мечтал отдохнуть от однообразия пустынных ландшафтов, то тут его ожидал полный облом. Горные ландшафты особыми изысками не отличались и были так же однообразны. Та же пустыня, только поставленная вертикально. Да еще и грозящая рухнуть нам на голову. Во всяком случае, у меня создалось такое впечатление от каменных глыб, нависших над ущельем, по которому мы двигались.