Боевой маг (трилогия)
Шрифт:
Вот таким образом мы начали первый контрольный рейд. Когда добрались до городских ворот, пришлось остановиться. Стражник вышел из привратной сторожки, позевывая и таща за собой алебарду.
– Ну куды прете? Караван будя завтра! Без каравану пущать не велено… – начал было он.
– Это тан Фортунат! Открывай! – крикнул, выходя вперед, наш предводитель.
Раздался громкий стук челюсти стражника, упавшей на мостовую. Стражник ошалело смотрел на нашу группу «коммандос».
– А…а…а! – Этот звук раздавался, пока стражник подтягивал челюсть на место. – Тан Фортунат! А енто хто?
–
– Ага! – По лицу стражника было видно, что НЕ понятно, но лучше согласиться и избавиться от мага, который вдруг сошел с ума.
Стражник подошел к воротам, откинул массивную щеколду и, покраснев от натуги, начал раскрывать створку ворот.
– Эй! А взглянуть за ворота? Там же может быть что угодно! – строго спросил тан Фортунат.
– А вы на шо? Ежели там чегой–то будет, шмальнете какой–нибудь молнией али еще какой пакостью!
Стражник наконец справился со створкой и отошел в сторону.
– А дозвольте спросить: энти прахтиканты, они теперь завсегда с вами ходить будут?
– Сначала, дней пять, да! Потом со сменщиком таном Бугримом. Учатся они, понятно?
– Ух ты! Учатся! И девки учатся?
Со стороны Аранты вылетел красный шарик фаербола, и, описав дугу, врезался в кормовую часть стражника.
– Ага! Понял! Учатся! – сказал стражник, потирая пострадавшее место.
Мы шли, бдительно поглядывая по сторонам. Я лично бдительно искал место, где можно сравнительно быстро и легко свалить с дороги. Гариэль, по–моему, занималась тем же. По моим прикидкам, лучшее место – это верст десять – двенадцать от города. Лес, вплотную подступавший к дороге, иногда отходил от нее, образуя открытые плеши болотистых низин. Деревья стояли близко друг к другу. Мало того, они еще были переплетены какими–то лианами. Так просто нырнуть в чащу представлялось затруднительным. Я занес в память всего два места, где звериные тропы пересекали дорогу: на девятой и тринадцатой версте. Не фонтан, но пойдет.
Гариэль, сидя на повозке, держала на коленях свиток и время от времени делала в нем какие–то пометки. Я встретился с ней взглядом. Она чуть заметно кивнула. Нормально! Вдруг Гариэль напряженно выпрямилась и подняла руку. Мгновенно мы все схватились за оружие. Тан Фортунат изумленно охнул. Мы остановились. Прямо перед нами на дороге стояла какая–то тварь. Ростом с приличную корову, она была покрыта длинной шерстью пепельного цвета; красные бусинки небольших глаз в упор рассматривали нас.
– Не шевелитесь! Это болотный клык! – услышал я негромкий голос тана Фортуната.
– А это поможет? – последовал такой же негромкий вопрос Фулоса.
– Не уверен, – обнадежил нас тан Фортунат.
– Такого в моей коллекции нет, – обиженно заметил Тартак. – Оно на что способно?
– Оно способно сожрать нас всех вместе с конем! – с панической ноткой в голосе просветил нас тан Фортунат.
После этой фразы руки Гариэль начали наливаться изумрудным свечением, а в моей левой ладони сформировался боевой пульсар приличных размеров.
– Магия его не берет, – с отчаянием сказал тан Фортунат. – Он обладает способностью отражать любые заклинания.
Клык медленно двинулся в нашу сторону.
–
– Есть у меня одно заклинаньице, – пробурчал Тартак, мягко выдвигаясь вперед, – попробую, может, не отразит…
– Отразит! – безнадежно сказал тан Фортунат.
Рядом с повозкой возникла фигурка Аранты с парой обнаженных клинков. По скорости, с которой это было сделано, я понял, что она вошла в темп. Я впитал пульсар и, настраиваясь, придвинулся к ней.
Болотный клык раззявил пасть, которая оказалась очень приличных размеров, и, ускоряясь, двинулся к нам.
– Мое? Вряд ли! – рявкнул Тартак и, раскручивая палицу, бросился к твари. Мы с Арантой рванули за ним, охватывая с двух сторон клыка. Болотный клык взвился в прыжке. Прыжок был остановлен мощным встречным движением палицы Тартака. Тварь опустилась на все четыре лапы. Видимо, удар тролля потряс ее. Я подскочил с правой стороны и резанул по задней лапе. Рядом со мной материализовалась Аранта, нанося слаженный удар двумя клинками по левой лапе. Мы тут же отскочили. Тварь взревела, задние лапы подкосились, но с удивительным проворством она повернулась к нам. Не находись мы в темпе, она бы нас достала. Тартак, хакая, как дровосек, рубящий дерево, нанес еще один мощный удар по загривку твари. Клык, уже гораздо медленней, начал поворачиваться к Тартаку. Но тот вошел в раж! Удары посыпались градом! Мы с Арантой подскочили к твари вновь и, переглянувшись, вонзили три клинка под лопатки болотного клыка.
Вытирая вспотевший лоб, я взглянул в сторону повозки. Ребята стояли полукругом перед ней. На острие находился Харос. Рядом с ним, прикрывая правую сторону, стояли Фулос и Морита. Левую сторону, соответственно, прикрывали Жерест и Тимон. На повозке во весь рост стояла Гариэль с натянутым луком в руках. Тан Фортунат стоял чуть в стороне, с нескрываемым изумлением глядя на нас. Тартак, бормоча о том, что башка твари слегка повреждена, но ничего, сойдет и такая, шагнул к повозке и начал там рыться в поисках топора.
– Я слышал, но не верил, – слабым голосом сказал тан Фортунат.
– Что это вы слышали? – подозрительно прищурился на него Жерест.
– Что вы очень сильны, несмотря на то что только первокурсники. – Тан Фортунат подошел к повозке и изможденно на нее оперся.
– Ну что вы! – невинным голосом сказал Тимон. – Мы еще многого не знаем. Вот когда мы войдем в полную силу…
Тан Фортунат явственно вздрогнул.
– То тогда лучше быть вашим другом! – закончил он.
– А как получается, что тут мы встречаем только светлых магов? – задал вопрос я. – За все время я не видел здесь ни одного темного.
– А зачем им? – пожал плечами Фортунат. – Своя шкура, знаете ли, дороже! Им это неинтересно – стоять на страже, рисковать ради других. Алмазы они могут получать другим путем, не требующим таких жертв.
Тартак тем временем закончил упражнения мясницким делом и, оттащив обезглавленную тушу на обочину, подошел к нам, заворачивая в тряпку голову болотного клыка. Ее он засунул в свой бездонный мешочек и повернулся к нам.
– А тут еще есть какие–нибудь зверушки? – Глаза Тартака горели нешуточным азартом.