Боевой маг в неБОЛЬШОМ отпуске 3

Рекс Вова

Я старался не негативить.

ПятьКей ускорился. И я следом за ним.

С ужасающей молнией и громовым визгом тысячи клонов Проклятого меня атаковал ледяной дождь.

Я обволок себя высокоуровневой защитной оболочкой, но ледышки всё равно прорезались через защиту. Они почти уничтожались. И лишь тончайшие лезвия доходили до моего лица.

Боли я уже не чувствовал. Однако понимал, что моему лицу звездец. Оно уничтожено, а бой ещё даже не начался. Это всего лишь иллюзии, которые не дают мне добраться

до портала, чтобы попасть в Мир Теней, где я сражусь с прапрапрапрадедом Беляева старшего.

Охренеть!

Вот это я влип.

ПятьКей продолжал подниматься всё выше и выше.

Я уже видел Новую Магическую Москву.

Ещё совсем чуть-чуть.

Вот же… ну вот же… и…

Да-а-а-а!

Как только моя рука коснулась земли на Новой Магической Москве, дождь сразу же закончился. Но он не просто закончился, а растворился вместе с ледяными каплями. Даже моя кровь на лице растворилась вместе с ледышками, оставив лишь сотни мелких порезов, отчего только сейчас я начал ощущать дикую жгучую боль.

ПятьКей побежал дальше.

Расслабляться времени не было, поэтому я ускорился.

Энергетическое существо привело меня к поместью Велизаровых, точнее, к выжженной земле, как и на месте отеля, где я снимал себе королевский номер.

Но на этот раз прямо в центре той выжженной земли, где до недавнего времени стоял главный дом Велизарова Иосифа, парил в метре над несколькими трупами тот самый прапрапрапрадед Беляева старшего.

Тварь хохотала. Его чёрная ободранная мантия скрывала теперь всё, кроме гнилого лица изуродованного старикашки. Всё те же алые светящиеся глаза и «пасть» как у акулы.

— Иди же ко мне, Кейн, — спокойно говорил Проклятый, махая своей длинной мёртвой чуть ли не костлявой рукой. — Посмотри, что ты натворил! Ах-ха-ха! — И тварь исчезла.

Я медленно подошёл к трупам.

Ком подступил к горлу.

Дышать стало тяжелее, чем вообще не дышать.

Хоть от этой мысли стало немного радостней — «дышать тяжелее, чем вообще не дышать».

Я создал вокруг себя белоснежную защитную сферу высокого уровня. И как только сфера полностью окутала меня и трупы, я, наконец, расслабился и заплакал.

Соня, Лиза, Кристина, Беляев Александр Константинович, его сын Валера в своей форме обсидианового кота. А ещё я — Кейн Волнберг. И мой друг — Вэлгор. Семь трупов лежали на выжженной земле.

Как такое вообще возможно — хрен его знает.

И вот как мне не проявлять агрессию к этой хохочущей твари?!

Я обволок высокоуровневой защитной оболочкой каждого. Начал с кота Валеры, и закончил своим другом Вэлгором.

Оплакивать каждого времени не было. Тем более, что хохочущее чудовище в чёрной ободранной мантии нависло над моей белоснежной защитной сферой высокого уровня.

— Я не врал, Кейн Волнберг! Они все действительно мертвы! Ах-ха-ха!

Я

ещё раз посмотрел на своё тело — то самое, в котором находился всю свою жизнь. Оно сжимало что-то в левой руке.

Я протиснул свою руку, чтобы разжать свою же руку, только мёртвого меня.

В ней лежал скомканный клочок бумаги.

— Что там?! — взбесился главный Проклятый.

Я игнорировал гнилого старика.

На бумаге была написана любимая фраза Беляева старшего: «Главное — это не проявлять негатив, Кейн».

Я посмотрел на мёртвого Александра Константиновича. Казалось, что он чувствует, как я радуюсь этой напоминалке. Будто между нами прошла живая связь, и все сейчас живы. И что всё это лишь иллюзия.

Мне стало гораздо легче.

На правой руке я повернул по часовой стрелке кольцо цвета глянцевого молочка, сжал кулаки и спокойно, смотря Проклятому в его алые злобные глазищи, сказал:

— Дед, тебе пиздец.

Эпизод 27

Такие слова и в таком спокойном тоне разгневали Проклятого. Тварь не удержалась, чтобы не выплеснуть всю злобу, всю жажду мести всех своих клонов.

Однако прапрапрапрадед Беляева старшего не смог ничего сделать.

Может, это магия. Может, ещё какая-то хрень. Но Проклятый закричал. Кошмарный звук пронёсся вместе с его гнилой тушкой по всей выжженной земле на территории поместья Велизаровых.

Тварь растворилась, оставив лишь чёрный равносторонний треугольник в пяти метрах над землёй. И этот равносторонний треугольник начал расширяться до размеров десятиэтажного дома, как в ширину, так и в высоту. А его основание впиталось в землю примерно на метр в глубину.

Я только сейчас заметил, что все семь «трупов» исчезли.

Всё же это действительно была иллюзия. То есть я надеюсь, что это была именно она. И есть надежда, что все живы-здоровы.

Сама Марго говорила, что умрёт, но якобы так нужно.

И если верить, что мы вернёмся к моменту моей, то есть нашей общей победы в финале боевого феста, то все будут жить и процветать. Ну или просто жить. Главное — не лежать трупом на выжженной земле, а ходить, ругаться, обзываться, шутить, любить, смеяться.

Боже, как же я соскучился по своим красавицам.

Когда вся эта дичь закончится, я займусь с ними таким высшим слиянием, которому позавидует даже сама Королева Марго. А лучше вообще добавить в свой гарем старшую дочку императора Старой Магической Москвы, чтобы заняться высшим слиянием со всеми четырьмя красотками… если, конечно, потяну.

Хотя, может, Королева Марго уже есть в моём гареме. Просто это я ещё думаю, что Марго пока что не дала полного своего согласия.

И как только я про это подумал, из моего тела вырвалась чёрная кричащая, визжащая частичка.