Боевой вестник
Шрифт:
— Почему бы тебе не называть меня просто Элисса?
— Потому что вы принцесса.
— Но я Элисса.
— И вы принцесса.
— Но у принцессы есть имя. И принцесса желает его слышать из уст преданных ей людей. Говорят, что, когда один человек не обращается к другому по имени, это значит, он боится его с кем-то спутать. Но если кто-то боится человека спутать с другим, то он совсем ему не предан. С кем ты боишься меня спутать, милый волк?
— Ни с кем,
— Да к тринадцатому все эти правила, — шепнула девушка, склонившись над столом и приблизившись к Вэйлорду.
— Что вы такое говорите?! — Он был потрясен, услышав жуткое ругательство из таких прекрасных уст.
— Ты сам это произнес недавно, когда уронил что-то тяжелое!
— Так вы все слышали? Простите, моя…
— Элисса.
— Да. — Он снова кивнул.
— Что — да?
— Элисса.
— Милый Нэй. — Она улыбнулась. — Не стоит. И ты меня прости.
— За что? — Вэйлорд удивился.
— За минувший вечер и ужин. Мои отец и мать… Мой брат… Мне было стыдно, что тебе пришлось все это видеть и слышать.
— Здесь нечего стыдиться, дитя. Обычное дело…
— В том и беда, что обычное. Оттого стыда еще больше. А еще я думала… Знаешь, Нэй, когда отец сказал, что ты ужинаешь с нами, я было уже решила, это потому, что сегодня… Вернее, вчера уже, была годовщина. Но никто о ней не вспомнил. Прости, милый волк.
— Годовщина чего, ваше высочество? — Нэйрос уставился на Элиссу.
— Так и ты не помнишь? — изумилась девушка. — Чему тогда тут удивляться. Двадцатый день октавиана. Это день твоего возведения в лорды.
— Ах, вот оно что! — Вэйлорд позволил себе улыбнуться, что было для сурового лорда большой редкостью. — Будет вам, Элисса, чего тут отмечать?
— Горько слышать это, Нэй. — Она осуждающе покачала головой. — Ведь я приготовила тебе подарок.
Только сейчас Вэйлорд заметил на ее шее еще какой-то черный шнурок помимо цепочки амулета.
— Взгляни, Нэй, я сделала это сама. — Принцесса сняла с шеи черную кожаную ладанку. — Своими руками.
Он осторожно принял амулет: серебряными нитями на ладанке был вышит крохотный волчонок, свернувшийся клубком, с носом из черного бисера.
— Какая искусная работа… — Растроганный таким вниманием Вэйлорд снова улыбнулся. Как бы в привычку не вошло. — Это прекрасный подарок, моя принцесса. Самый прекрасный, какой я когда-либо получал. И очень неожиданный… Благодарю, милая Элисса. Чем я могу отплатить?
— Сир Вэйлорд, я не торговка и это не товар, мне не нужна плата. — Она прищурила свои большие зеленые
— Разумеется, я принимаю его с благодарностью, ваше высочество.
— А шнурок сплетен из волоса черного единорога. Очень прочный.
— Волос черного единорога? — изумился Нэйрос. — Но он же безумно дорогой…
— Зачем принцессе вдаваться в такие тонкости? — Она тихо засмеялась.
Оба замолчали, повисла тишина. Лишь шепталась листва за окном и долетали размеренные шаги стражника на дворцовой стене. Вэйлорд рассматривал вышитого на кожаном мешочке волчонка и думал, как быть с этим подарком. Он ведь никогда ничего не носил на шее. И уж тем более не мог придумать, что поместить в эту ладанку. Но и обидеть принцессу не хотелось, уж очень она добра к нему. Ее чрезмерная доброта даже смущала непоколебимого черного лорда.
— Расскажешь мне какую-нибудь историю на сон грядущий? — спросила Элисса. — Потом я уйду.
— Какую историю?
— Не знаю. Подумай. Мне нужна история для нового спектакля, только свежая и не слишком мрачная.
Он повернулся и взглянул на полную луну.
— Когда-то очень давно, за много веков до рождения первого короля Артогно Эвера… — начал он, как вдруг Элисса вскочила и протянула руки к стоящей на столе бронзовой чаше с золотистыми яблоками из королевского сада.
— Нэй! Взгляни, что я научилась делать! — И стала подбрасывать яблоки: одно, второе, третье, ловко жонглируя ими.
Вэйлорд вздохнул: как это похоже на Элиссу! Она не может сосредоточиться на чем-то одном и долго усидеть на месте. Милое, беспечное, игривое дитя. Нелегко беседовать с ней угрюмому старому волку.
А она, видимо, ожидала, что он похвалит ее ловкость.
— Прекрасно. — Раздосадованный, что его прервали, он все же соизволил кивнуть. — Я бы так не смог.
Два яблока вернулись в чашу, третье принцесса с хрустом надкусила и поморщилась.
— Ой! Кислое! — Отложив яблоко, она вновь уселась. — Так что ты рассказывал?
— Ваше высочество, вы действительно уверены, что хотите слушать?
— Конечно! — Элисса уперлась локтями в столешницу и опустила подбородок в сложенные чашей ладони. — Рассказывай.
— Как пожелаете. Когда-то очень давно, за много веков до рождения первого…
— Ты сохранил его! Как мило! — Принцесса заметила тумбу у окна, на которой стояла расписная кружка, а в ней — тот самый кабрийский эдельвейс.
— Да, ваше высочество. — Вэйлорд приложил ладонь ко лбу и тяжело вздохнул. — Сохранил.