Боевой жрец
Шрифт:
– Не, это закуска. А мне бы чего посерьезней. Со вчерашнего вечера ничего не ел.
– Тогда уху бери. У местного повара она здорово получается. Вкусно и сытно. Даже мне всего одной тарелки хватило, чтобы наестся.
Последовав совету Робура, я нисколько не пожалел. Уха оказалась наваристой, жирной, и на диво вкусной. Пока я ел, Робур тактично не лез с расспросам. Потягивая пиво, минотавр методично опустошал блюдо с закуской. Целые горсти мелкой рыбешки отправлялись в рот и безжалостно пережевывались могучими челюстями. Наконец я отодвинул от себя пустую тарелку, мужественно переборов соблазн
Робур ударил пустой кружкой по столу. Понятливый трактирщик тут же выставил перед нами еще пару пинт пива и новое блюдо со столь понравившейся минотавру рыбкой. Которая, к слову, оказалась весьма хороша к пиву. Да и само пиво было неплохим, хотя я предпочитаю светлые сорта. К тому же, у высокой глиняной кружки оказались непривычно толстые стенки. Недавние кувшины были гораздо удобней.
Вот ведь! Еще недавно я был рад даже фляжке гоблинской браги, а теперь привередничаю: пиво не то, кружки не те. К хорошему привыкаешь быстро. Впрочем, с плохим так же быстро смиряешься. Знаю это по себе.
– А где ты потерял свою тень?
– спросил я, сделав порядочный глоток пива.
Робур и Лим не только знали друг друга еще со времен Нового дома, но и дружили. В монастыре они всегда держались вместе, дав нашему неизбалованному женским вниманием коллективу повод для безобидных подколок на тему однополой любви.
Армейский юмор не отличается утонченностью и изяществом, и всегда крутится вокруг нескольких вещей: отцов командиров, бессмысленности и суетности армейского бытия, женщин, секса и секса с женщинами. Что? Как может быть секс без женщин? А вы когда-нибудь меняли среднюю пару колес у "Снарка" - штатного армейского БМП повышенной проходимости? Разработчик сего девайса в армии заслуженно считается самым сексуальным человеком старушки Земли. Все солдаты и офицеры, невзирая на их половую принадлежность, мечтают полюбить его в особо извращенной форме, желательно с использованием его же гениального изобретения.
– Гоблины, - нахмурился минотавр.
Пиво пошло не в то горло, и зал таверны сотряс мой кашель.
– Где гоблины?
– хрипло выдохнул я, пытаясь отдышаться.
– Далеко, на пути к Лесной. Знаешь, что они там делают? Ты не поверишь - на боевых жрецов охотятся. Так то они трусливы до невозможности, но просто звереют, стоит им заметь кого-то из наших. Да и много их в окрестных лесах стало. Местные поговаривают, какой-то гоблинский вождь подчинил себе окрестные племена. Все боятся большого набега. В Лесной вон частокол начали ставить для защиты.
Да, неудачно получилось. Вот и помогай после этого людям... нелюдям. Остается надеяться, что никто не узнает о моем скромном вкладе в возвышение одного зеленокожего шамана. Иначе отблагодарят по полной. Конечно, если поймают.
– Так с Лимом то что? И причем тут гоблины?
– Так я говорю, они на боевых жрецов охотятся. Вот мы с Лимом на их засаду и нарвались. Два десятка восьмых-девятых уровней - тут без шансов. Мы и пытаться не стали, сразу бежать бросились. Но я ломанулся прямо по дороге, а Лим сиганул в лес. Думал там оторваться. Наивный. Я поймал три стрелы в задницу, но все же убежал. А Лиму вот не повезло.
– А ты откуда знаешь?
– Так мы в одной группе были. Его значок побелел, а в логах сообщение о смерти
– А сейчас вы не в группе.
– Нет, расстояние больно большое - группа сама развалилась. Я его в Лесной хотел подождать, но Лим мне письмо прислал. Он какой-то задание нашел и решил задержаться. Мы договорились встретится в Лавене.
– Как там все наши в монастыре?
– Качаются помаленьку, - он пожал плечами и сделал глоток из кружки.
– Многие скоро десятку возьмут. Крысу в монастырских подвалах теперь и не найдешь. Стоит хотя бы одной возродиться, так кандидаты на убийство в очередь выстраиваются. Хорошо хоть не дерутся. Народ у нас дисциплинированный. Хеймнар все с цветочками возится. Представляешь, он уже подмастерье в травнике и алхимии. Нам несколько зелий просто так отдал.
– Достав из инвентаря флакончик с малым лечебным зельем, Робур продемонстрировал его мне.
– Мы ему в благодарность крысиные хвосты и когти отдать хотели, они как раз для алхимии подходят, так он их поначалу и брать не хотел.
– Одержимостей больше не было?
– как бы между делом поинтересовался я.
С учетом взятых в лагере орков уровней было бы глупо не заинтересоваться данным вопросом. Что это было? Игровая ошибка или бонус, доставшийся нам в компенсацию за оживление игрового мира эксклюзивным заданиями на борьбу с одержимыми, то есть нами. Предчувствие на этот счет у меня самое нехорошее, а я привык ему доверять. Еще во всем этом меня что-то сильно смущает. Но никак не могу понять, что именно?
Робур отрицательно помотал головой:
– Нет, Хеймнар единственный, кому так не повезло. А что ты спрашиваешь?
– Да так, - я неопределенно передернул плечами и предложил, стараясь уйти от неприятной темы: - Кидай группу, вместе в город пойдем.
– Да без проблем, только я в местную лавку зайти хотел, - дернул ухом он.
– Травки там сдать, шкуры. Весь инвентарь этим хламом забит, а выкинуть жалко. Продам или сумку новую прикуплю.
– Хорошая идея, - одобрил я.
Лавка в нашлась быстро. Располагалась она прямо напротив трактира, и была самым большим, исключая трактир, домом в поселке.
Мы поднялись на высокое крыльцо, и вошли через гостеприимно распахнутую дверь в большую комнату, разделенную на две части массивным прилавком из мореного дуба.
– Извечные? Какая честь!
– Радушно поприветствовал нас хозяин лавки - дородный гном с хитрыми, бегающими глазками.
– Чем скромный торговец может вам помочь?
– Травы возьмешь? И мелочь разную с монстров?
– спросил Робур, вываливая на прилавок кучу разномастного барахла и пучки трав.
– А это откуда, - заинтересовался я, заметив стопку явно не крысинных шкур с густым черным мехом.
– Мы когда из монастыря шли, на нас целая стая волков напала.
– Волчья шкура? Хорошо, - сказал гном-торговец. Окинув все профессионально-оценивающим взглядом, он что-то прикинул в уме и тут же назначил цену: - Шестьдесят монет серебром.
– Почтенный гном ошибся, - невозмутимо поправил его Робур.
– Вы хотели сказать два золотых.
– Два золотых! Не шути так, извечный. Я старый и больной, мне нельзя волноваться. Шестьдесят монет. Ладно, только из уважения к извечным и лично тебе - шестьдесят пять!