Бог и фея
Шрифт:
Это напоминание было излишним, потому что по-королевски вежливый и галантный Тор уже подошёл к Малефисенте и учтиво произнёс:
– Приветствую тебя, прекрасная госпожа, -старший принц поклонился, мысленно восхищаясь красотой и величием Малефисенты.
– Я - Тор Одинсон, сын Одина Всеотца, царя Асгарда, - и добавил: -Твои владения чудесны, хоть я видел лишь малую их часть!
«Ты ещё ничего не видел, а уже льстишь, - подумала Малефисента.
– Сразу видно, королевский сын. И знакомства у вас всех как под копирку», - но продолжала слушать похвалы Тора.
Локи поведение Тора не понравилось. Он в первую же секунду заметил,
– Итак, брат, - Тор, закончив похвалы, обернулся к Локи.
– Я привёз тебе провизию, но, к сожалению, часть её пострадала при нападении вооружённого отряда.
– При упоминании об этом глаза Тора гневно блеснули.
– Но всё оставшееся наилучшего качества. Я спрятал повозку недалеко от того места, где приземлился, - Тор указал куда-то на север.
– Если госпожа Чародейка не против, мы с братом сходим туда и всё привезём, - Громовержец улыбнулся Малефисенте. Та, казалось, проигнорировала улыбку, сохраняя на бледном лице высокомерное выражение. Локи мысленно испепелил Тора.
– Я не против, идите, - кивнула Малефисента.
– Диаваль, - обратилась она к Ворону, который с интересом косился на Тора, повернув голову.
– Лети впереди и указывай дорогим гостям дорогу.
Ворон снялся с посоха, каркнул и вылетел из тоннеля, кружась и зависая в воздухе, показывая, что он ждёт. Тор поклонился на прощание Малефисенте и быстро и уверенно зашагал вперёд. Локи двинулся следом за братом, искренне желая, чтобы Тор в Мидгарде не задерживался. Повозку Боги нашли довольно быстро: она была прикрыта ветвями какого-то лиственного дерева и, если не знать, что это повозка, то не заметить её было очень легко. Назад шли довольно долго: несмотря на потерю части провизии, груз был достаточно тяжёл, и даже сильный Тор не мог идти быстро с ним. Локи брату не помогал, удобно устроившись сверху на поклаже, выбрав тюк с вещами в качестве сидения. Тор, до того озабоченный перемещением в пространстве, не заметил хитрости и сильно вознегодовал, на половине дороги случайно обернувшись. Он хотел наградить озорника затрещиной, но Локи, мерзко хихикнув, увернулся. Тор, продолжая ворчать, теперь пропустил брата впереди себя и зорко следил, чтобы Локи не терялся из виду. Диаваль кружил над Богами и только удивлялся, как такая «высокая раса», как любил повторять Локи, может так мелочно ссориться, можно сказать по-людски.
Когда Локи и Тор, который продолжал тащить на себе повозку, попали в поле зрения Малефисенты, фея, желая ускорить процесс передвижения, зачаровала деревянную телегу, отчего та неспешно, но уверенно, поплыла по воздуху и вскоре оказалась на болотной стороне леса. Тор восхитился магическими способностями Малефисенты, о чём не преминул оповестить Локи, который поддакнул, прекрасно понимая, что способность зачаровывать вещи - это ещё цветочки, а рассказывать брату про остальное долго и, в общем-то, ни к чему.
***
– Расскажи мне, брат, как ты живёшь здесь, - попросил Локи Тор вечером, когда братья удобно устроились на краю обрыва, откуда открывался потрясающий вид на волшебную реку, которая вся переливалась огоньками маленьких речных фей-светляков.
– Это очень интересное место, а при первой встрече ты ограничился только общими сведениями.
– Рассказывать особо нечего, - ответил Локи.
– Тут довольно неплохо, я бы сказал, хорошо. Я люблю магию, а здесь даже воздух ей пропитан.
– Когда рядом не было Малефисенты, Локи вёл
– А как же Чародейка?
– спросил Тор.
– Как ты с ней общаешься, она ведь довольно деспотична по характеру и может на тебя плохо повлиять.
«С каких это пор ты, Тор, начал разбираться в характерах других существ?» - подумал Локи, но не сказал это вслух. Ни к чему было накалять обстановку, тем более, что Локи хотел, чтобы брат побыстрее убрался обратно в Асгард, а если начать с ним ссориться, то он заберёт его с собой, посчитав, что Малефисента плохо повлияла на мага.
– Есть у неё такое в характере, - согласился Локи.
– Но ты не бойся, брат, на меня очень сложно повлиять.
– С хорошей стороны да, трудно, - развивал свою мысль Тор.
– А плохую развить в тебе легко.
– Ты один думал или с кем-то?
– усмехнулся Локи.
– Тор, я не собираюсь подчиняться Малефисенте.
– Какое прекрасное и длинное имя, - проговорил Тор.
– Она бы понравилась Фандреллу. Кстати, это имя как-нибудь сокращается?
– Иди, спроси, но я бы не советовал, - отозвался Локи.
– Она гордая и величественная, а её имя - что-то вроде титула, так что, думаю, оно не сокращается.
– Возможно, - ответил Тор.
– Брат, отец не говорил тебе, сколько ещё продлиться моё изгнание?
– Столько, сколько потребуется, - посерьёзнев, ответил Тор.
– Хеймдалля что-то насторожило в твоём поведении, поэтому он попросил отца, чтобы я проверил тебя.
– Вот как!
– Локи всегда удивлялся способности Тора выбалтывать секреты с серьёзным лицом, а Локи был почему-то уверен, что сказанное Тором - секрет.
– И что же насторожило нашего Стража?
– Этого отец мне не сказал, - ответил Тор.
«И правильно сделал, - подумал Локи.
– Тебе скажи - тут же все Девять Миров узнают», - а вслух сказал: - Что ж, не сказал, так не сказал, что поделать. Ты говорил что-то про турнир, когда он будет?
– Локи решил под благовидным предлогом выведать у брата, когда тот намеревается назад.
– Турнир? Послезавтра, я возвращаюсь в Асгард завтра, на рассвете, - не понял подвоха Тор или сделал вид, что не понял.
– Так быстро?
– счёл нужным удивиться Локи.
– Ну, надо, так надо.
– С каких это пор ты стал мириться с судьбой, Локи?
– весело спросил Тор.
– Как стал ссыльным, - пошутил маг.
– Ты будешь ночевать в шатре или на свежем воздухе?
– На воздухе. Здесь чудесная погода, к тому же тепло.
– Тор поднялся и приблизился к краю обрыва.
– Какая красота!
– восхищённо послышался из темноты его голос. Затем Тор вернулся, пожелал брату спокойной ночи и улёгся на подушку из травы, которую соорудил ещё днём.
***
Малефисента не спала, она размышляла. Удобно устроившись на своём любимом дереве, на котором она провела лучшие годы своей юной беззаботной жизни, фея мысленно перебирала всё, что случилось за день. Поцелуй Локи, прибытие Громовержца, его явное восхищение ею, и главное, отношение ко всему этому Локи. Маг вёл себя весь день осмотрительно, но в его поведении то и дело проскальзывала ревность. Да, да, восхитилась Малефисента, именно ревность, но тут же осекла себя. Нет, решила фея, нет, Локи, каким она его знала, не способен не то что на ревность, но и на любовь, хотя… То, как Бог вёл себя с ней, озадачивало её, она не могла определить, что это за чувство.