Бог из машины
Шрифт:
Непривычного к подлинной роскоши Эгнайра интерьеры дворца поразили до глубины души. Молодой человек только и успевал, что прикрывать восторженно распахнутый рот, пока офицер охраны вел их по анфиладам комнат. А потом вконец утомленные помпезной пышностью гости поджидали Священного Князя в библиотеке, к счастью, обставленной скромно и по-деловому. На благородном дубе панелей и потертых корешках книг отдыхал глаз. Джона любила книги, и не только читать, но и смотреть на них. Так иные люди, не шуриа, любят глазеть на праздничную толпу, всматриваясь
Взять хотя бы Эгнайра Акэлиа. По крови он – ролфи высокого рождения, а по сути – полукровка, потерянный для богинь. Он не шагнет в Локкин огонь, как сделал это Удаз, ставший Удэйном. Он не верит настолько, чтобы без колебаний отдать себя богине, а значит, не настоящий сын Морайг-Хёлы.
Наконец-то дверь распахнулась, и в комнату вошел Вилдайр Эмрис, Священный Князь Ролэнси, взволнованный, горящий огнем предвкушения встречи. Белозубо улыбнулся Джоне, мазнул равнодушным взглядом по Эгнайру и начал озираться по сторонам в поисках того самого человека, о котором шуриа написала в коротенькой записке.
Его глаза радостно сверкали:
«Ну, где же он? Где?»
А потом догадался. И стал грустным, померк. Как мальчик, которому жестокие родичи посулили особенный подарок на день рождения и обманули, оставив вообще без праздника.
«Ах, какой же ты умный, Хозяин Архипелага, – едва не всхлипнула Джойана, снова чувствуя себя пулей, попавшей в мишень. – Ты сразу понял. Все и сразу… Прости меня, Вилдайр, если сможешь».
– Добрый день, моя леди. Рад видеть вас в добром здравии.
И чувствительная к вибрации, как все остальные шуриа, Джона почувствовала легкое дрожание его губ на своем запястье.
– Приветствую, господин Акэлиа.
– Здравствуйте, сир, – чопорно молвил Эгнайр.
Самое поразительное было в том, что и его глаза наполнились смертельной тоской. Они оказались удивительно похожи. Почти одно лицо, на котором написана неизбывная грусть и невозможность исправить содеянное не ими, но непоправимое.
– Вашу мать звали Таррвэйн?
Молодой человек опешил от неожиданности. Он, похоже, ожидал любого вопроса, кроме этого.
– Д-да, сир. Именно таково было ее имя.
– Мне сообщили, что она умерла. Как это случилось?
– Чахотка, сир. Хотя в последнее время мы жили порознь, и я не знал о смертельном развитии ее болезни.
Вилдайр не сдержал горестного вздоха. Его дочь, его и Аслэйг дочь умерла.
– Когда и где она погребена?
– На стародиллайнском некрополе, сир. Я не успел…
– Понятно. Сохранился ли у вас портрет моей… вашей матушки, сударь? Если – да, то мне хотелось бы взглянуть.
– Нет, к сожалению. Матушка никогда не заказывала миниатюр на память, а художник был нам не по карману.
Ни к чему не обязывающий
– Очень жаль, что не сохранилось никакого изображения вашей матушки. М-да…
Повисло тягостное молчание, разговор не желал клеиться. Да и стоило ли его продолжать?
– Ах да! За дверью ждет охранник, который сопроводит вас в личные апартаменты, господин Акэлиа. Распоряжения, чтобы ваши вещи доставили из гостиницы, уже отданы, можете не волноваться.
Эгнайр дернулся, чтобы возразить, но умолк под тяжелым взглядом деда.
– Вы же понимаете, что рискуете в любой момент стать заложником в политической игре? Защитить вас – святой долг… родственника.
И не поспоришь, со всех сторон прав Священный Князь. Даже несостоявшийся гражданский тив в состоянии понять, что слухи о внуке просочатся и найдется тот, кто решит, будто для Вилдайра Эмриса этот щенок значит больше, чем исправность канализации в замке Эйлвэнд.
И едва они остались наедине, как Джона присела в глубоком реверансе, покаянно прошептав:
– Простите меня, если это возможно. Я оказалась гонцом, принесшим вам дурную весть, мой князь.
– Мы квиты, Джойана, – отозвался Вилдайр. – Я тоже очутился в роли недоброго вестника, – и, чтобы не терзать женщину ожиданием, тут же продолжил: – Ваш сын Шэррар стал шуриа.
– Каким? – растерянно спросила Джона.
– Морским Змеем.
Слезы счастья брызнули из глаз женщины маленькими солеными фонтанчиками. Ее сын – не полукровка и не диллайн, и это… это просто замечательно! Судьба-затейница, или боги, или Великие Духи измыслили столь замысловатую комбинацию, что Проклятие обернулось счастьем. Почти счастьем. Одно плохо – Шэрр стал Зрячим и Слышащим, он шагнул в мир духов, а матери – помощницы и подсказчицы – рядом не было.
Она сморгнула и хрипло рассмеялась.
– Странно, в моем роду не было Морских. И еще удивительнее то, что я должна бы рвать на себе волосы, но я счастлива и безмятежна. Мой сын – шуриа! Потрясающе!
– В свете открывшихся фактов воистину случившееся иначе как благословением не назовешь, как бы смело это ни звучало. Поверьте, моя дорогая леди Джойана, я рад не менее вашего. Мой чудесный мальчик чудесным образом избежал несчастья родиться диллайн и стал шуриа.
И самым важным словом тут было «мой». Ролфи не любят делиться, даже чужой добычей.