Бог, которого никогда не было
Шрифт:
Мусульмане не могут принять никакого усовершенствования Священного Корана, ибо он есть последнее слово Бога. Каждая религия говорит то же самое. Махавира — последнее слово джайнов, ничего нельзя изменить, ничего нельзя усовершенствовать. Будда — последнее слово для буддистов. Точно так же как и Моисей, и Иисус — все основатели мировых религий утверждали: «Я — конечная точка. Все прекращается вместе со мной, эволюция останавливается». Но эволюции наплевать на этих людей, она все продолжается и продолжается.
Омар был очень рассержен. Он сказал:
— Ты мусульманин и заявляешь, что ты пророк, который выше самого Мухаммеда?
— Конечно, —
Омар был страшно возмущен. Он сказал своим солдатам:
— Проучите его как следует. Привяжите его голым к тюремному столбу и бейте семь дней. Не позволяйте ему спать и не давайте еды. Через семь дней я приду и посмотрю, изменил он свою точку зрения или нет.
В течение семи дней беднягу непрестанно истязали: ни сна, ни пищи, постоянное избиение. Когда на седьмой день Омар пришел в тюрьму, этот человек был весь в крови, все его тело было покрыто синяками и кровоточило.
Омар спросил:
— Ну, что ты теперь думаешь? Ты изменил свою точку зрения?
Человек засмеялся в ответ и сказал:
— Когда я шел из рая и нес человечеству новое послание, Аллах предупредил, что меня будут мучить. Всех пророков мучили. Эти семь дней полностью доказали, что я пророк. Аллах был прав.
Омар не мог поверить своим ушам. И вдруг в это мгновение с другого столба раздался голос человека, оказавшегося там месяцем раньше. Он заявил: «Я есть сам Аллах!»
Его мучили в тюрьме целый месяц. Омар совершенно о нем забыл — его заинтересовал пророк, но этот человек вдруг закричал: «Омар! Я — Аллах! Берегись! После Мухаммеда я больше не посылал на землю пророков! Этот человек лжет!»
Что делать с такими людьми? Они просто сошли с ума.
Ни один психоаналитик, если он верен своему научному анализу и научному подходу, не может сказать, что Иисус был психически здоров. Он называет себя «Сыном Божьим». Его нужно срочно госпитализировать! Не нужно его распинать; это совершенно неверно. Он не совершил никакого преступления, он просто заявляет о своей невменяемости. Сумасшедших ведь не вешают на крест, к ним проявляют сострадание; им необходима психиатрическая помощь. К сожалению, в то время не было ни психиатрии, ни психоанализа. Изобретение психоанализа было предназначено другому еврею — Зигмунду Фрейду. Но он пришел слишком поздно, спустя две тысячи лет после того, как первый еврей был распят.
Это самая настоящая мания величия. Если Бога нет, то есть все шансы, что какой-нибудь эгоист впадет в крайность. Вначале он преклонялся перед Богом. Теперь, зная, что Бога нет, он впадет в другую крайность. Он заявит: «Я — Бог». Так или иначе, Бог должен быть.
Однако утверждение Ницше — это опыт того, кто знает лишь свой ум и ничего, что находится за его пределами. Выходя за пределы ума, вы исчезаете. Больше нет того, кто мог бы заявить: «Я — сын Божий» или: «Я — Бог». Больше нет того, кто мог бы заявить: «Я — спаситель человечества», или «Я — пророк», или: «Я — воплощение Бога». Все эти люди просто сумасшедшие. Вы поклонялись сумасшедшим только потому, что они объявили себя Богами. Всем этим так называемым основателям религий необходимо психиатрическое лечение.
Есть еще люди... Когда Джавахарлал Неру был премьер-министром Индии, в стране была, по крайней мере, дюжина людей, каждый из которых думал, что он — Джавахарлал Неру. Я знал одного такого человека, потому что он жил в соседнем городке, и я периодически
Я сказал:
— Он похож на Джавахарлала Неру.
— Похож? — воскликнул человек. — Я — он и есть!
Директор мне потом рассказал, что этот человек постоянно рассылал телеграммы местным властям, сообщая, что премьер-министр прибывает такого-то числа и требует подготовить для него самую лучшую комнату: «Он остановится на два дня. Сообщите властям». Много раз ему удавалось обмануть людей, потому что в маленьких деревнях никто не знал Джавахарлала Неру в лицо. Его видели только на фотографиях, а этот несчастный одевался в точности как премьер-министр. У него была такая же прическа, такая же шапочка, такая же жилетка — сходство было идеальным. И, наверно, благодаря своей убежденности он и лицом походил на Джавахарлала Неру. Он был абсолютно убежден, что он — Джавахарлал Неру, у него не было и тени сомнения. Он вел себя как Джавахарлал Неру, он ходил как Джавахарлал Неру. В конце концов он погиб в автокатастрофе.
Еще один человек, который думал, что он Джавахарлал Неру, находился в самой крупной психиатрической лечебнице в Индии, в Барелли. Спустя три года он наконец-то признал, что он не Неру, наверно, в результате жестокого обращения или постоянного вдалбливания: «Ты — не он». У меня такое ощущение, что он просто устал; и то, что произошло чуть позже, служит тому доказательством.
Джавахарлал Неру собирался в Барелли и был намерен, кроме всего прочего, посетить психиатрическую лечебницу, чтобы открыть новое отделение, построенное для того, чтобы принять еще больше душевнобольных. Администрация лечебницы подумала, что, раз этот человек излечился, было бы хорошо, если бы разрешение на выписку вручил ему сам Джавахарлал.
Когда Джавахарлал приехал, к нему привели этого сумасшедшего. Джавахарлала представили: «Это пандит Джавахарлал Неру, наш премьер-министр».
Пациент посмотрел на Джавахарлала Неру и сказал: «Не беспокойтесь. Потребуется, по крайней мере, три года. Я раньше думал так же, как и вы, но эти люди страшные мучители. В конце концов, мне пришлось согласиться, что я не Неру, хотя я знаю, что я — это он. Добро пожаловать. Меня выписывают, вас принимают. Не волнуйтесь, на ваше лечение уйдет всего три года».
У этого человека была безупречная логика. Он раньше думал, что он — Джавахарлал; затем, подвергнув страшным истязаниям, его вылечили. Но глубоко внутри он все равно был уверен, что он — Джавахарлал.
А вот что случилось в Англии, когда премьер-министром был Черчилль... Шла Вторая мировая война, и в Лондоне после шести вечера был строгий комендантский час. Никто не должен был выходить из дома, иначе его могли просто застрелить.
Черчилль имел обыкновение совершать вечерние прогулки. В тот вечер был очень красивый закат, что большая редкость в Англии, где нечасто можно увидеть солнце. Итак, Черчилль сидел в парке на скамейке, любовался закатом и совсем забыл про комендантский час. Внезапно, когда солнце скрылось за горизонтом, он понял, что опоздал. Ему уже давно следовало бы быть дома, который находился как минимум в миле от парка. Согласно строгому приказу, его собственному приказу, после шести все должны находиться дома. Теперь его мог убить патруль.