Бог, который приходит с ветром
Шрифт:
Здесь нечего бояться людей, и еще меньше стихий. Ралинда переживает период тектонического покоя, и понадобился бы подземный толчок намного более сильный, чем те несколько сотрясений, которые мы испытали в эти дни, чтобы серьёзно повредить наши металлические жилища, и поставить нас в опасное положение.
После знойного дня — прохлада ночи. Гане бросает лучи света на равнину между скалами и нами. Мне не нравится эта крупная красная луна, слишком гладкая и слишком близкая, но сегодня вечером лунный свет приятен. Если бы я осмелился, я бы постучал в дверь к Мери (как обычно, она работает допоздна) и предложил ей немного прогуляться вместе со мной, не выходя за границы лагеря. Но я не осмеливаюсь. Наверное, она подняла бы глаза от своей работы (виды минерализации на Ралинде!) и мило извинилась бы. Мне остаётся только идти спать, и, может быть, немного почитать. Сейчас
ПЬЕР
Планета Ралинда, 2 июля 2403 г., миссия 337-А, отчёт №512.
Дерьмо, дерьмо и дерьмо! Вы это сотрёте, когда будете готовить этот отчёт для глаз господина директора; этот старый пуританин был бы шокирован, но такие слова правильно выражают то, что я чувствую. Чёртова планета! Каждый раз, когда я думаю, что я понял что-то — бац! всё повисает в воздухе! Проклятая шлюха эта планета! Конечно, я мог бы начать свой рапорт спокойно, пристойно (да, конечно, господин директор!), но я знаю, даже находясь на расстоянии трех месяцев, что вас забавляет слушать, как бранится ваш патрон, и меня это утешает. Наконец, перейдём к серьёзным вещам.
1? Ксенология. Между нами, Нелли, не правда ли забавно, что я, планетолог, должен заниматься ксенологическими исследованиями этого племени земледельцев-охотников в этом затерянном мире, в то время как столько кабинетных ксенологов высиживают столько трудов и гениальных и бесспорных, никогда не покидая Лондон, Вашингтон, Москву, Нью-Дели или Париж? Наконец, переходим. Некоторые, находящиеся здесь, живут в северных городах и весело проводят время, в то время как я мерю шагами пустыню! Не смейтесь, Нелли! Я знаю, что мне это нравится, но всё-таки!
Итак, сегодня я открыл существование ещё одного бога у гюисов. Бог, который, вероятно, связан с метеорологией, потому что считается, что он приходит с ветром. Это всё, что я знаю. Нет, не совсем. Вот: я пошёл сегодня после полудня в туземную деревню, чтобы попытаться нанять несколько рабочих, которые помогли бы мне перенести окаменелости до места, доступного моему аэриону. Хорошо использовать антигравитационные поля, но, вопреки тому, что думает широкая публика, они не позволяют приземляться в любом месте. Во всяком случае на груду глыб, обрушившихся на дно каньона с крутыми стенами. И некоторые из этих блоков, содержащих окаменелости, слишком тяжелы для меня одного. Итак, я пошёл в деревню и обнаружил её пустой, за исключением детей и нескольких старух. На мои вопросы они не захотели ответить, где находятся взрослые, но я думал, что знаю, и направился к пещерам.
Я не предпринял попытки подойти слишком близко, и, тем более, войти в пещеры. У меня хорошие отношения с гюисами, и я намериваюсь их сохранить. Также я не имел намерения закончить жизнь с дротиком воткнутым в спину, как это часто случается здесь, как и в других местах, с людьми слишком любопытными и настырными. Я хорошо знаю, что, в конце концов, их посещу, эти пещеры! Через пять или десять лет, может быть… Я удовлетворился осмотром входов с помощью подзорной трубы. Женщины приносили туда кувшины с водой и гюлимом и различные припасы, а мужчины подкатывали крупные камни и строили толстую стену в проходе в главную пещеру. Итак, мои друзья готовятся к религиозному празднику, но эта стена — это что-то новенькое. Начиная с моего первого пребывания здесь, десять лет назад, я никогда не видел, чтобы строили стену, и, тем не менее, я присутствовал — о! из далека! — при приготовлениях ко многим церемониям.
В любом случае мне здесь делать нечего, пока они этим занимаются. Я вернулся в Сами и стал ждать. Мужчины вернулись довольно поздно и делали вид, что не замечают меня, за исключением С'гами. Он немного задержался и, проходя рядом со мной, сказал очень тихим голосом: «Не выходите, когда поднимется ледяной ветер с юга, вы можете столкнуться с богом, который приходит с ветром.» Я едва не сделал движение, чтобы его задержать, попросить его объяснить, но он явно спешил: он не хотел, чтобы его видели со мной в этот вечер и, возможно, рисковал своей жизнью, чтобы меня предостеречь. Тот факт, что он использовал «вы» — в смысле множественного числа, а не «вы» единственного числа, вежливого обращения (вохи, а не ито) указывает, что это сообщение адресовано всем землянам. Я же передал его Джеку Торренсу для распространения. Как говориться, продолжение следует, а этот ледяной ветер с юга возбуждает моё любопытство.
2? Планетология. Именно здёсь чёрт знает что! Вы знаете, Нелли, что, основываясь на работах Смита и Андерсона, Дельгадо, Мореля, а также
Были, однако, интересные различия. Например, окончательное вымирание псевдо-динозавров, возможно, является следствием большого ледникового периода в самом конце их мезозойской эры, тогда как у нас ледниковые периоды приходятся на времена намного более ранние или поздние. И это оледенение имеет, возможно, какое-то отношение также и к вымиранию антропозавров. Помните мой отчёт № 223, в котором я описал это существо, я не осмеливаюсь сказать это животное. У меня теперь есть полный скелет этого существа; примерно четырёх метров ростом, двуногое, хвост служит противовесом, большая ступня с пятью пальцами, передние лапы с цепкими кистями, на которых по шесть пальцев, из которых большой более или менее противопоставлен другим, большие челюсти, вооружённые прекрасными острыми зубами, но с некоторой дифференциацией на клыки, резцы и коренные зубы, и черепная коробка… Ах! именно здесь, Нелли, всё меняется! Черепная коробка хорошо развита, с мозгом, уступающим, конечно, мозгу современного человека, даже мозгу неандертальца, но примерно на уроне земных питекантропов!
Да, я знаю. Антропозавр — рискованный термин. Возможно, я лучше бы поступил, назвав их питекозаврами, хотя никакая обезьяна не имеет настолько развитого мозга. У меня нет ни одного доказательства того, что они когда-либо создали какую-нибудь культуру. В любом случае, это было приблизительно восемьдесят миллионов лет назад — земных или ралиндийских, разница составляет приблизительно двадцать часов в год. Предположим, что они обрабатывали какие-нибудь камни, шансы их найти… Ах! если бы нас было больше! Между прочим, вы могли бы напомнить вашему дяде, мировому сенатору, что если бы в университетах выделяли меньше денег на футбольные или баскетбольные команды и немного больше на планетологию… Но, не берите на себя этот труд, это безнадёжно!
Итак, у меня есть полный скелет, немало фрагментов и масса отпечатков следов этого существа, которое, кажется вступило на путь гоминизации ящеров. Антропозавры или питекозавры, как вам больше нравится, часто приходили на берега озёр и оставляли свои следы на песке, вперемежку со следами их дичи и их конкурента, намного более крупного, более опасного, но более глупого мегалозавра. Да, да, я знаю, что это термин уже занят, что он применяется к земному динозавру. Но трудно изобрести новые слова так, чтобы они указывали на то, чем является это ралиндийское животное, ужасный ящер. Пришлите мне словарь корейского или новахского языка, и я попробую изобрести новые слова, поскольку латинский и греческий языки, кажется, исчерпаны семью сотнями лет научной классификации. И звучать будет не более варварски, чем Фасколотерий, Струтиомим или Метриоринх! В то время как большая часть фауны исчезала, антропозавры, будучи более умными, видимо, приспосабливались к условиям всё боле и более холодной окружающей среды. Были ли они теплокровными? Использовали они одежду? Изобрели они огонь? Кто знает? Однако, они в свою очередь исчезли в конце оледенения, в начале местной кайнозойской эры. По крайней мере я так думал до сегодняшнего дня. И я использовал, за неимением лучшего, их отпечатки в качестве ископаемых указателей. Их лапы изменялись в ходе эволюции, и измеряя соотношения между разными пальцами, я полагал, что приблизительно узнаю, где я нахожусь. Таким образом я распутал серию из Таро, приблизительно в шести километрах на юг отсюда, серию настолько отрезанную сдвигами во всех направлениях, что создаётся впечатление, что все катаклизмы этой планеты прошли здесь. И, конечно, из-за этих отпечатков я приписал всю серию к окончанию ралиндийского мелового периода. Всё, что я там нашёл, было в виде окаменелостей, но их там большое количество.