Бог не ангел. Афоризмы
Шрифт:
Резные изображения святых совершили в мире больше дел, чем сами святые при их жизни.
Почитание святых заслонило богообщение. Святой — больше, чем человек, поклоняющийся же святому — меньше, чем человек. Где же человек?
Рядом с лаврами редко есть место для ореола.
Едва
Расстояние не имеет значения. Только первый шаг труден.
А что вы думаете о двух черепах святого Панкратия, память которого почитается и празднуется в двух соперничающих друг с другом церквях: один череп принадлежал Панкратию, когда ему было 22 года, а другой — когда ему было 36 лет.
Из костей святого Дионисия, которые мы видели в Европе, в случае необходимости можно было бы, по-моему, собрать его скелет в двух экземплярах.
Здоровье — не предмет медицины; а святость — не предмет богословия.
Я бы хотел почитать «Жития канонизаторов».
Святые и грех
И праведник семижды в день падает.
Семь раз упадет праведник, и встанет.
Никто не говорит правду и не живет праведно две минуты подряд.
В мире есть две ложные идеи. Первая — будто праведник не может ошибиться; вторая — будто, совершая ошибку, он теряет свое величие.
Ясновидение святого в немалой степени объясняется его опытом по части грехов.
Нет худшего грешника, чем юный святой.
Грешной жизни многих святых позавидуешь.
Не все святые хорошо начинали, но все святые хорошо кончили.
Не обязательно быть ангелом, чтобы стать святым.
Святые всегда должны считаться виновными, пока не будет доказана их невиновность.
Люди делятся на праведников, которые считают себя грешниками, и грешников, которые считают себя праведниками.
В оправдание собственной виновности думают: нет святых, все достойны порицания.
В мире есть и святые, и бандиты. Первые действуют в рамках, которые установили вторые.
Смерть нечестивых и жизнь праведников — беспрерывна.
Аскетизм
Количеством нужд дети превосходят взрослых, женщины — мужчин, больные — здоровых. Короче говоря, всегда и везде низшее нуждается в большем, чем высшее. Вот почему боги ни в чем не нуждаются, а те, кто всего ближе стоит к богам, имеют наименьшие потребности.
Мера ближе к воздержанию и, может быть, труднее воздержанья: ведь от чего-то легче отказаться совсем, чем сохранять умеренность.
Освобождаться от желаний, отказываясь от потребностей, как предлагали стоики, — все равно что обрубать ступни, если тебе нужны ботинки.
Аскет из добродетели делает нужду.
Не наука добродетели, а наука нищеты была главным делом его жизни.
«Не будь я обязан читать проповеди, я бы не умерщвлял свою плоть», — говорил один чистосердечный священник.
Воздержание не проходит бесследно. У одних появляются прыщи, у других — законы об охране нравственности.
Распутство — еще более убогая форма жизни, чем аскетизм.