Бог Разрушения
Шрифт:
Реми и Брэн бросаются ко мне, я хватаю брата за воротник и тащу его к выходу, пока Реми прикладывает руку к моей губе и пытается остановить кровотечение.
— Что ты ему сказал? — спрашивает Брэн, не пытаясь сопротивляться моей хватке.
— Не твое, черт возьми, дело.
— Если речь шла обо мне – мое.
Я останавливаюсь посреди туннеля, ведущего к раздевалкам.
— Ты хочешь, чтобы речь была о тебе, Брэн? Не так ли?
На этот раз он отталкивает меня и встает ко мне лицом к лицу.
— Я этого не говорил.
— Ты и не должен был этого говорить, чтобы я понял суть. Что с тобой
— Как ты красноречиво сказал ранее, это не твое дело.
— Подождите, подождите, — Реми встает между нами. — Не нужно ссориться, когда моя светлость здесь. Выпивка за мой счет?
— Уведи его, — я ткнул пальцем в сторону брата. — Очевидно, он отчаянно нуждается в пробуждении.
— А ты нет? — Брэн мягко отталкивает Реми и вцепляется мне в лицо. — То, что Николай сделал сейчас – цветочки, то ли еще будет, когда он узнает о твоей недавней привязанности к его сестре.
— Его сестре? — переспрашивает Реми, звуча как потерянный ягненок. — Мие?
Я ухмыляюсь, намеренно выставляя напоказ свои окровавленные зубы.
Естественно, когда я застал ее развлекающейся с Брэном и Реми, я был обязан изложить суть дела и намекнуть, не очень тонко, что она вне зоны доступа.
Брэн имеет мои гены и, следовательно, достаточно сообразителен, чтобы сложить два плюс два. Но Реми, похоже, довел образ дурака до совершенства, хотя в основном так и есть – образ. Однако теперь он соединил все точки и смотрит на меня так, будто я окончательно сошел с ума и активно провоцирую третью мировую войну.
— Он не сможет причинить мне вреда в этой жизни. А вот я… — мой голос падает. — Я могу закончить то, что начал, с его бессмысленной жизнью.
— За счет того, что навсегда потеряешь Мию? — Брэн произносит этот вопрос с тревожным спокойствием.
— Если уж на то пошло, она должна целовать мне ноги за то, что я взял на себя утомительную задачу по устранению ненужного болвана из ее жизни.
— Если ты так плохо думаешь о своем родном брате и сестре, это не значит, что все остальные разделяют твои чувства, — он ткнул указательным пальцем мне в плечо. — Если бы ты хотел узнать больше о Мии, ты бы узнал, что она любит и, что более важно, уважает обоих своих брата и сестру. У них близкие отношения, они постоянно спрашивают друг о друге и обязательно встречаются несколько раз в неделю. Но, опять же, ты всегда симулировал эти чувства, поэтому, конечно, не поймешь, что они значат, даже если они забрызгают лобовое стекло твоего драгоценного автомобиля. Так что давай, напади на ее брата и кузенов. Сожги их особняк и подорви их существование. Уничтожь то, что она видит в тебе, чтобы она послала тебя к черту. Как я вижу, ты ее не заслуживаешь и никогда не заслужишь.
— Если ты закончил проповедовать, как лицемерный пастор… — я проталкиваюсь мимо него и контролирую свою хромоту.
Я – воплощение физического совершенства, и мир не увидит ничего другого, даже если я захлебнусь в собственной крови.
Слова Брэна звучат в моих ушах, как нечестивая молитва. А может, и святая, потому что чем больше я об этом думаю, тем больше злюсь.
Помывшись в раздевалке и переодевшись в обычные брюки и толстовку, я отправляюсь на полупустую парковку.
Все тело болит, когда я медленно опускаюсь на водительское сиденье.
Я достаю телефон и нахожу несколько сообщений.
Ава: Не могу поверить, что ты проиграл после того, как я поставила на тебя. Какого черта, Лэн?
Рори: Если ты не уступишь мне мое законное место, то сильно пожалеешь об этом, Лэндон. Помни, ты не бессмертен.
Бетани: Я скучаю по нашему хорошему времяпрепровождению. Могу ли я посмотреть, если приведу к тебе одну из своих подруг?
Нила: Ты принижаешь нас, Лэн. Кто завладел всем твоим вниманием?
Определенно не ты.
Я игнорирую всех, кроме Авы, которой говорю, что отплачу ей при следующей нашей встрече.
Обычно я терпимо отношусь к людям, но сейчас они становятся моими наименее любимыми шахматными фигурами, которые я предпочел бы уничтожить, дабы не видеть на своей доске.
Я прокручиваю сообщение, которое Мия, очевидно, прочитала, но не ответила на него. Когда она сказала, что бросает меня ради какого-то дурацкого семейного ужина, я лично отправил Николаю приглашение на бой, от которого, как я знал, он не откажется.
Он хотел подраться со мной с тех пор, как произошел инцидент, отправивший его в больницу, но из-за того, что я был занят его сестрой, у меня не было времени на бойцовский клуб.
Так что да, возможно, я испортил ей семейный вечер, но, опять же, я ясно дал понять, что не собираюсь довольствоваться второстепенной ролью.
Я постучал по задней крышке телефона, размышляя о том, как вытащить ее из этого замка из слоновой кости. Наверное, можно снова поджечь его, но мысль о том, что она может случайно пострадать, быстро вытесняет эту идею из головы.
Есть еще вариант – пойти домой и завалиться спать, но мой зверь восстает против самой мысли об этом.
Я развлекаю его тем, что гоняю, кусаю, душу и трахаю Мию в самых акробатических позах. Не говоря уже о всплесках творчества, вызванных одним ее присутствием.
Забудьте о том, чтобы заниматься лепкой после ее ухода. Теперь это невозможно. Моя муза проявляется только тогда, когда Мия рядом, и достигает своего пика после того, как я оттрахаю ее до нескольких мощных оргазмов.
Так что я не могу сейчас приступить к работе, иначе у меня получится только какая-то посредственность. Привыкнув к проблескам совершенства, я не могу позволить себе скатиться до уровня крестьянина.
Я просто отказываюсь работать над чем-либо, кроме финальных доработок, когда ее нет рядом.
Зависимость, которую я опасался, теперь течет по моим венам и превращается в неприятность. Самое страшное, что, скорее всего, уже слишком поздно отказываться от нее, чтобы не пострадать от последствий.
Так что же мне теперь делать?
Может быть, просто полить растения, как она и просила?
Я уже собирался дотянуться до этой сапфической части своего мозга и задушить его до смерти, но тут замечаю трех мужчин в масках, стоящих перед моей машиной.